Глава 35

Ешива, носившая имя женщины. – Шведский князь, оказавшийся евреем.

Еще в то время, когда Барух зарабатывал свой хлеб в кузнице р. Элиезер-Реувена, он нашел себе около кузни уединенный уголок, где в свободное от работы время он любил сидеть, углубившись в свои думы, как он привык делать это с самого своего детства. Это был пригорок позади кузни, заслоненный деревьями и с видом на протекавшую внизу речку.

Каждый раз, когда он бывал у р. Элиезер-Реувена и ему хотелось побыть одному, он уходил на этот пригорок. То же самое он сделал и сейчас. Именно теперь у него было о чем подумать и больше, пожалуй, чем когда-либо раньше. Третий, самый молодой зять кузнеца, Ицхак-Шаул, произвел на него большое впечатление. Не только новый путь хассидизма, о котором он от него узнал, так сильно повлиял на него, но и то, что вот Ицхак-Шаул, который был всего на четыре года старше его, уже совершенно самостоятельный человек, и мыслями своими и вообще своим поведением; а вот он, Барух, все еще продолжает искать тот путь в жизни, который удовлетворил бы его жаждущую душу.

Барух мог теперь сопоставить Ицхак-Шаула со старшими зятьями кузнеца. Они были людьми весьма эрудированными в Талмуде, – Барух узнал от них много нового в Торе. Но ближе его сердцу был все же Ицхак-Шаул. Младший зять помогал своему тестю приготовить дом к Песаху и одновременно работал в кузнице. Когда ему вдруг приходило на ум нечто новое, замысловатое в Торе или вообще что-либо остроумное, он высказывал это тут же, не прерывая работу. Он всегда весел, жизнерадостен и бодр; совершенная противоположность своим всегда серьезным своякам.

Баруху хочется побольше узнать и о старших зятьях кузнеца, занимавших должности рош-ешивы. Оба учились раньше в витебских ешивах. Старший зять р. Залман-Меир учился в ешиве по ту сторону реки, на так называемой «Малой стороне», вначале под руководством р. Исраел-Ицхака из Вилкомира, а затем – р. Палтиеля, а второй зять р. Моше-Лейб учился в ешиве имени «Нехамы р. Нахум-Шаве-ла», известной также как «Ешива имени Нехамы Девориной».

История этой ешивы, носившей женское имя, – явление весьма редкое в истории ешивот, – представляет сама по себе весьма интересную главу в истории евреев города Витебска. В этом городе, ставшем впоследствии крупным еврейским центром, до 5311 года (1551 г.) совсем не было евреев. Витебск был известен как торговый центр, находившийся целиком в нееврейских руках. Город расположен в области, богатой большими хлебными массивами, виноградниками и фруктовыми садами. Небольшое число евреев, проживавших в Витебске, было бедно материально и духовно.

В 5311 году начали селиться в Витебске евреи-торговцы. Но тут же пришел правительственный указ, запретивший евреям проживать в Витебске. Число евреев, которым было разрешено жить в Витебске, было весьма ограничено. В 5365 г. поселился в Витебске еврей по имени р. Тевл, который привнес туда новый дух. Этот р. Тевл имел сына по имени р Нахум и невестку, которую звали Деворой. У них была дочь по имени Нехама. Отец, мать и дочь были страшно преданы Торе. Они открыли ешиву, которая, как нам уже известно, носила имя внучки р. Тевла Нехамы, рядом с именем который упоминалось и имя ее матери Деворы.

Но это еще весьма мало говорит о замечательной семье р. Тевла. Поэтому нам следует поближе познакомиться с р. Тевлем. Тем самым мы познакомимся и с одной из ряда вон выходящей главой еврейской истории.

В 5330 году (1570 г.) некто по имени р. Нахум перебрался из Праги в Себеж, что на границе между тогдашней Польшей и Швецией. Себеж входил в состав имения, принадлежавшего польскому шляхтичу Бонч-Зинкевичу. Этот шляхтич относился весьма дружелюбно к себежским евреям, особенно к семье, прибывшей из Праги.

Еврейская община в Себеже все возрастала. С течением времени Зинкевич решил перебраться в свое имение под Краковом, а свои владения под Себежом, включая все деревни и крепостных, общим числом 600 душ, продать. Он обратился к р. Нахуму, который возглавлял Себежскую общину, с просьбой найти покупателя на его хозяйство.

Соседние имения, находившиеся в пределах тогдашней Швеции, принадлежали одному из шведских князей по имени Иоганн Камбари, который часто наезжал в свои имения и проводил там длительное время. Р. Нахуму пришла мысль попробовать предложить этому шведскому князю купить владения польского шляхтича Бонч-Зинкевича. Он подождал, пока князь прибыл в свое имение по соседству и отправился к нему.

Князь Камбари принял р. Нахума очень дружественно и завел с ним беседу по различным вопросам, ничего не сказав р. Нахуму решительного о предлагаемой им покупке. По этому поводу он просил р. Нахума явиться к нему недели через две-три.

Подождав несколько недель, отправился р. Нахум к князю вновь, будучи уверенным, что уже завязал с князем дружеские отношения. Когда р. Нахум явился в замок князя, он был на этот раз принят еще дружелюбнее. Ему уже приготовили отдельное помещение со всеми удобствами.

В тот же день принял князь р. Нахума. Приступая к вопросу о покупке владений Зинкевича, князь попросил р. Нахума подробнее рассказать ему о евреях. Было ясно, что князь очень интересуется этим вопросом, поскольку он о евреях знал весьма мало. Р. Нахуму пришлось излагать князю чуть ли не всю еврейскую историю, начиная со времен нашего патриарха Авраама. Князь слушал его с большим вниманием.

– Я Вас попрошу оставаться здесь несколько дней, – сказал князь р. Нахуму, – я хочу знать возможно больше о евреях. Сообщите об этом Вашей семье, чтобы о Вас не беспокоились.

Р. Нахум согласился и послал с этим сообщением своего «человека» р. Шиллема, наказав ему привести из дома съестные припасы на все время пребывания в имении князя, чтобы не питаться продуктами гоя.

Каждый день князь приглашал к себе р. Нахума и задерживал его часами, расспрашивая о евреях, об их образе жизни и об их религии. Видно было, что сколько бы он ни слушал р. Нахума, ему все было мало. Р. Нахум никак не мог понять, чем вызвано все это. Такого большого интереса к евреям и еврейству со стороны гоя он еще не встречал.

Р. Шиллем вернулся из Витебска и привез с собой пищу и одежду. Он рассчитывал, что его хозяину придется проводить в замке субботний день, поэтому он привез вино и субботние блюда, а также праздничную одежду, включая штраймл р. Нахума с тринадцатью хвостиками и его субботний талит с золотым обрамлением. Он привез также малую Сейфер-Тору вместе с арон-кодешом, в котором она хранилась в доме р. Нахума.

Р. Нахум происходил от евреев, выходцев из Испании. Эту Сейфер-Тору и ее арон-кодеш он унаследовал от своих испанских прародителей. Эти святыни переходили по наследству от отца к сыну в течение многих поколений. Сейфер-Тора находилась в серебряном футляре, а арон-кодеш был деревяный с художественной резьбой.

Р. Нахум имел обыкновение каждый четверг читать главу, относящуюся к данной неделе, в этой Сейфер-Торе. И это – помимо традиционого чтения «шнаим микра в’эхад таргум» (дважды каждый стих хумаша в оригинале и один раз перевод этого стиха на арамейский язык) по пятницам после полудня.

Когда наступила суббота, почувствовал себя р. Нахум как дома и соответственно этому проводил свое время.

В субботу днем явился к р. Нахуму посыльный от князя с приглашением явиться в замок. Р. Нахман пошел к князю одетый по субботнему и с штраймл на голове. Когда он вошел в кабинет князя, поднялся ему навстречу шведский вельможа, выказывая ему большой почет. Р. Нахум удивился этому. Неужели он произвел на князя такое большое впечатление своей субботней одеждой? Что-то подсказывало р. Нахуму, что проявляемый князем интерес к нему имеет особое значение. Более явно почувствовал он это, когда князь начал задавать ему вопросы о том, как евреи соблюдают субботу и в чем смысл этого.

Р. Нахум был очень тронут таким глубоким вниманием князя. Он заметил глубокую печаль на лице князя Камбари. Он мог заметить также слезы в глазах князя.

Вскоре р. Нахуму стало все ясно. В кабинет вошла пожилая женщина, которую князь представил ему как свою тетю, сестру его матери. Р. Нахум мог тут же заметить, что перед ним женщина большого ума и что она особенно заинтересована познакомиться с ним. Она также начала расспрашивать о евреях и о том, как им живется. Видно было, что у этой женщины есть какая-то тайна, которую она никак не решается открыть ему.

В следующий понедельник р. Нахум был вновь приглашен в замок. Князь и его тетя ждали его и приняли, как своего человека. Тетя была теперь очень доверчива, как будто все ее сомнения наконец-то разрешились. Р. Нахум узнал ее тайну Оказывается, князь и его тетя происходят от евреев и принадлежат также к испанским евреям.

Тетя рассказала р. Нахуму все, что она знала об их происхождении. У них сохранился портрет дедушки князя Камбари, он же отец тети, имя которого было Иосеф Габриели и который был в числе евреев, изгнанных из Испании. В Испании был Иосеф Гавриели большим магнатом. Он выдал эту свою дочь и ее сестру Регину за богатых евреев. Они также попали в число испанских изгнанников. Они блуждали из страны в страну, пока не очутились в Моравии, где и осели. В стране разразилась тогда эпидемия, и муж тети князя умер. Тогда она перебралась жить к своей сестре, которая родила в то время сына Иеуду. Их материальное положение было тяжелое; они потеряли все свое состояние.

Через год умер также муж Регины и их положение ухудшилось еще больше. Они остались совершенно без средств к жизни. Между тем случилось так, что Регина познакомилась с молодым человеком очень высокого ранга. Он принадлежал к шведской княжеской фамилии Камбари. Регина никогда не позволила бы себе стать женой нееврея, но Камбари открыл ей, что он тоже еврей. Он попросил ее руки, и она согласилась.

Вскоре они уехали в Швецию. Они оба чувствовали себя евреями и все время мечтали вернуться в свое лоно, но не так-то легко было прервать связь со своей богатой и могущественной семьей.

Сын Регины, Иеуда, рожденный евреем, получил теперь имя Иоганн и воспитывался как княжеский сын, как настоящий Камбари. Перед своей смертью Регина попросила свою сестру открыть ее сыну, когда он вырастет, тайну его еврейского происхождения. Два года тому назад умер отчим Иоганна, и его тетя наконец-то открыла ему эту тайну и передала ему портрет его дедушки Иосефа Гавриели.

– Вот уже год, – закончила эта женщина свою длинную историю, – как я и мой племянник решили оставить свое прежнее местожительство и поселиться где-либо, где мы могли бы вновь стать евреями. По этой причине мы оказались здесь, вблизи польской границы. Мы все время ищем здесь кого-нибудь, кто помог бы нам исполнить наше желание. Когда мой племянник сообщил мне недавно, что он познакомился с достойным доверия польским евреем, я прибыла сюда, чтобы проверить возможность открыться ему и попросить его совета в этом деле. Как Вы видите, – заключила старушка, – мы решили довериться Вам.

Эта история произвела на р. Нахума ошеломляющее впечатление. Он едва был в состоянии собраться с мыслями и посоветовать им что-либо.

Но через несколько дней у р. Нахума был готов уже план действия. Князь и его тетя должны перебраться в Прагу. В течение нескольких месяцев приведет р. Нахум в порядок свои дела и дела возглавляемой им общины. Затем он также прибудет в Прагу и поможет им осуществить свою мечту стать евреями. А пока что он им советовал держать все втайне.

Между тем, р. Нахум вернулся домой и уведомил польского помещика, что у него есть покупатель на его имение. Осталось тольке сойтись в цене и оформить необходимые документы. Вскоре сделка была заключена. Помещичьи владения в Себеже перешли во владение шведского князя Камбари. Р. Нахум заработал на этом солидную сумму комиссионных. Помимо полученной им суммы наличными деньгами, дал ему помещик Зинкевич в подарок большую посессию в одной версте от города. Помещик отдал ему также конюшню с лошадьми и около сорока человек крепостных.