Иудаизм онлайн - Еврейские книги * Еврейские праздники * Еврейская история

Реб Гдаль Айзнер. "Хавура (община) не поймет это"



ב»ה

Итиэль (секретарь рава Ицхака Гинзбурга) прислал удивительную про реб Гдаля Айзнера, йорцайт которого был вчера (24 адара). Вот она.

Община имеет удивительную силу, и даже в ситуации, когда человек чувствует, что у  него нет больше сил, доброе окружение способно сохранить его. Мы приводим здесь страшную историю времен Катастрофы. Эту историю рассказал реб Гдаль Айзнер, духовный руководитель йешивы Хидушей аРим в Тель-Авиве.

В довоенной Варшаве было много хасидим. Среди них были молодые люди на различных духовных ступенях. Были «бней алия» — настоящие праведники, отстраненные от мира и погруженные в изучение Торы и молитву. И были простые «баалей батим», с другой стороны. И очень много ступеней между ними.

«Хавурот» («Товарищества») в Польше были очень основательны и организованы. Каждая группа молодых людей собиралась, по крайней мере, раз в несколько дней, и это было как «закон, который невозможно нарушить». Эти товарищества, понятно, подразделялись в соответствии с качеством их участников. Были товарищества, участники которых причислялись к лучшим молодым людям Гур, и вся их жизнь была посвящена Торе и служению Б-гу. И были другие группы, участники которых были, безусловно, хасидские молодые люди, но не обязательно принадлежали к «лучшим из лучших» прославленной еврейской общины Польши.

Рассказывает р. Гдаль. — Я был участником одного такого товарищества. Его участники — это были лучшие из лучших молодых людей Гур. Каждый, кто был в этой «хавура» был таким, что страх его перед Небесами предшествовал его мудрости, полным сияния, свет труда Торы отражался на лице его, полным святости и чистоты, и более того.

В начале 5700 (сентябрь 1939) года нацисты, да сотрется имя их, ворвались в Варшаву, и разные страшные слухи о судьбе наших друзей и близких, да отмстит Вс-вышний за кровь их, начали доходить до нас, и до сих пор никто не знает, где их могилы. Запах крови и реки слез наполнили еврейские кварталы Варшавы. Целые семьи погибали, друзья расставались, отцы видели, как их детей приносят в жертву на жертвеннике нацизма, убивали матерей — на «акейда» вечной ненависти к вечному народу.

В те черные дни до меня дошел слух об одном хасидском молодом человеке, одном из лучших молодых людей Гур, полном Торы и страха перед Небесами — он был самым уважаемым молодым человеком в той «хавура» к которой я относился — что его супруга и его сыновья и дочери были убиты на его глазах гитлеровцами, ворвавшимися в дом среди ночи, когда он сидел в центре дома и изучал Тору.

Я плакал и не мог прийти в себя, рассказывает р. Гдаль. Этот молодой человек был овед Гашем на ступенях, которые невозможно даже представить. Один из самых близких моих друзей. Как я смогу предстать перед ним сейчас? Чем смогу утешить его?

Это были тяжелые дни, полные крови и слез. Несколько дней спустя, в два часа ночи, я покоюсь на своей кровати, и я слышу стук в дверь. Полный страха, я подошел к двери неслышными шагами, думая про себя, может, это я в последний раз подхожу к дверям своего дома, и кто знает, кто этот человек, стучащий в столь поздний час в мои двери. Стук становился все сильнее и сильнее, уже кто-то просто ломится ко мне в дом. Я открываю — будь что будет! И в мой дом вбегает — тот самый мой друг — несколько дней назад расставшийся со своей семьей и детьми, да отмстит Вс-вышний за кровь их, в результате ужасной резни.

Он усаживается на свободный стул, и просит, или, точнее, приказывает: Гдаль, сядь! Я сижу напротив него, и он говорит кратко, и его слова полны боли. И так он сказал в ту страшную ночь: Гдаль, я не пришел советоваться, я не пришел спросить у тебя что делать, и точно — не для того, чтобы услышать из твоих уст упрек, согласие или противоречие. Я пришел только, чтобы сообщить тебе. Просто передать сообщение.

Я хочу сообщить тебе, говорит тот разбитый горем аврех, и голос его дрожит от плача, я хотел сообщить тебе, что мой счет с Ним закончен (не дай Б-г). Он показывает на свою черную бороду, и говорит мне: Гдаль, ты видишь эту бороду? Еще немного ее  не будет. Он берет в руки свои пейсы, и говорит: Гдаль, ты видишь эти пейсы? Еще немного это уже будут не мои пейсы.

И так он говорит мне: то, что я сделал ради Него — не многие молодые люди в Польше делали ради Него. Я учил Тору днями и ночами, я отказывался от сна ради того, чтобы учить святую Тору, многие дни я отказывался от пищи. Глаза мои святы, сердце мое свято, уста мои чисты, и более того. И все это я делал лишь потому, что это Его воля.

И тут он возвышает голос, и кричит мне: «И что Он вернул мне за это? Я слышал, как моя супруга кричит в отчаянии и зовет на помощь, и я не мог помочь ей в ее последние секунды на земле — это то, что я заслужил от Него? Я слышал, вопли моих детей перед ножом мясника: «папа, папа», и я не мог спасти их. Это ли моя награда за весь мой труд?

Поэтому я пришел сказать тебе, что я с Ним закончил счеты. И показал пальцем наверх. Все. Если нет счета и нет справедливости — я с ним закончил счеты (не дай Б-г). Он замолчал.

— Я сидел напротив него, говорит р. Гдаль, и думал, что я могу ему ответить. Сказать ему, что это запрещено законом? Он знает наизусть все четыре части Шулхан Аруха — и что нового я ему открою? Сказать ему, что это не подобает хасиду? Он знает хасидут не хуже, а может лучше меня. Сказать ему, что он должен принять это простой верой? Это не поможет и не изменит ничего.

Я молился Вс-вышнему подсказать мне правильные слова, что ответить в столь судьбоносный час. Я открыл уста свои и сказал ему: Ты прав! Ты очень прав. Ты отдал Ему всего себя, свое тело, свою душу, свой дух. И ты не удостоился увидеть награду за это. И наоборот, ты увидел противоположное. Однако, продолжил я  — «хавура» не поймет и не примет это, — сказал я, и голос мой дрожал. Он сидел напротив меня еще несколько мгновений молча, и выбежал из моего дома.

Наши пути разошлись, и многие годы я не встречал его. Время от времени его возвышенный образ вставал передо мной, и упрямые мысли заполняли мой мозг: где он? Что с ним произошло дальше? Жив ли он? Я думал о нем, но у меня не было ответа до того дня.

Тот день канун праздника Шавуот, и я поднялся из Тель Авива в Иерусалим, чтобы провести день Дарования Торы у «Бейт Исраэль», Ребе из Гур. От Центральной автобусной станции я прошел пешком по спуску Малхей Исраэль, и собирался повернуть направо, на улицу Йосеф бен Матитьягу, чтобы прийти в синагогу Ребе из Гур, возвышающуюся на улице Йегосеф Шварц. На углу улиц Йосеф бен Матитьягу и Малхей Исраэль я остановился на несколько секунд, оглядывая строящийся новый бейт Мидраш Гур.

Так я стою на углу этих улиц, и вдруг напротив меня возникает незнакомый мне молодой человек, с бородой и пейсами, и смотрит на меня с гневом и дрожью, подходит ко мне, протягивает руки к лицу моему, и тянет меня сильно за бороду.

Я боялся сдвинуться с места, мое сердце учащенно билось. Через несколько минут молчания он подходит ко мне и говорит дрожащим голосом: «Гдаль, я слышал как моя супруга кричит и зовет на помощь, и я не мог помочь ей в последние моменты ее жизни. Но хавура не поймет это. Гдаль, я слышал вопли своих детей под ножом мясника, и я не был способен спасти их, но хавура не поймет это. Гдаль, я стою здесь рядом с тобой в Гур в Иерушалаим только потому, что хавура не поймет это.» Больше он ничего не сказал, и сразу исчез, может, от стыда.

До сих пор — история, рассказанная р. Гдаль Айзнером. И кажется, нет необходимости что-то добавлять.

(Итиэль добавил несколько слов к этой истории. Похожая история — не ручаюсь за детали. После войны в один прекрасный день к р. Гдалю подходит молодой человек, воспитывавшийся перед этим в Талмуд Тора у р. Гдаля. И говорит, что хочет с ним посоветоваться. Они идут (кажется, они шли по развалинам Варшавского Гетто, и дошли до развалин Талмуд Торы в гетто), и бахур говорит, что нашел себе невесту, и у нее есть только один недостаток — она нееврейка. Что предлагает р. Гдаль? Р. Гдаль говорит ему: была война, я давно не открывал наших святых книг. Поэтому ответить тебе по галахе можно или нельзя — я сейчас не могу. Но в одном я уверен — что это не по-хасидски. Это не подобает такому хасидскому молодому человеку, как ты… Парень расплакался, и обещал, что расстанется с ней, и некоторое время спустя построил верный дом в Израиле…)

(оригинал: http://jewish-education.info/general/reb-gdal/ (והובא בקונטרס «האספו» של איגוד חסידי בעלזא, גליון מס’ 3, ניסן תשס»ה).