Глава Ницавим
С Б-жьей помощью
Глава Ницавим
Беседа 1
Причина того, что читают гл. Ницавим в субботу перед Рош аШана – заключение союза, сущностная любовь, все вы как один.
1. Сказано в «Ликутей Тора»[1], а также приводится в записках Ребе, моего тестя, написанных в неделю, когда читали главу Ницавим 5707 (1947) года, что эту главу всегда читают в последнюю субботу перед Рош-Гашана. Иногда ее читают вместе с главой Ваелех, иногда — отдельно, но всегда в субботу, предшествующую Рош-Гашана.
Причина заключается в следующем. Каждая суббота имеет отношение ко всем дням следующей недели и в известном смысле содержит их в себе. Глава Ницавим начинается так: «Вы стоите сегодня [гайом] все пред Б-гом, Всесильным вашим…»[2], а слово гайом намекает на Рош-Гашана, так как в начале книги Ийова[3] это же слово Таргум переводит (и поясняет) следующим образом: «День суда, Рош-Гашана». Значит, суббота Ницавим имеет самое непосредственное отношение к Рош-Гашана.
Когда наступает этот день — гайом, День суда, — необходимо, чтобы «вы стояли все». Все души должны предстать «пред Б-гом, Всесильным вашим» — все без исключения: от «глав колен ваших» до «дровосека» и «водоноса»[4].О слове «дровосек» Раши говорит, что Тора имеет в виду кнаанеев, которые в дни Моше-рабейну пришли, чтобы войти в состав народа Израиля образом, сходным с тем, какой избрали жители Гивона во времена Йегошуа бин Нуна (их приняли лишь потому, что перед этим поклялись им)[5]. Даже они в Рош-Гашана предстают пред Всевышним вместе со всеми евреями — все как один, объединенные воедино.
«Все как один» не только означает, что каждый терпимо относится к другому, хотя один — «глава колена», а другой — простой еврей. Каждый сознает, что все евреи дополняют друг друга и получают друг от друга нечто очень важное. В пример можно привести голову и ногу: они дополняют друг друга, ибо то, на что способна голова, не может сделать нога, а то, для чего служит нога, не может осуществить голова. Получается, что одна не может обойтись без другой, и только вместе они придают человеку совершенство.
Таково служение Рош-Гашана, и чтобы исполнить его, получают необходимые силы, когда в предшествующую субботу читают главу Ницавим: «Вы стоите сегодня все… главы ваших колен… и дровосек, и водонос». Тора дает нам силы, необходимые для того, чтобы воплотить такое служение в действительность. По той же причине в Рош-Гашана читают отрывки из Танаха, в которых говорится о том, что Всевышний — Царь Вселенной, что Он помнит всё, что когда-либо происходило, а также о трублении в шофар. В Рош-Гашана мы должны «короновать» Всевышнего как Царя Вселенной (для этого, в частности, служит шофар), и Тора дает нам силы осуществить эту задачу.
2. «Вы стоите сегодня все» для того, чтобы (как сказано в Торе далее) «вступить тебе в союз с Б-гом, Всесильным твоим»[6]. Это значит, что объединение всех евреев «пред Б-гом, Всесильным твоим» является необходимым условием для заключения союза между Всевышним и народом Израиля в день Рош-Гашана.
Что такое союз? Принято, что если два человека любят друг друга, они заключают союз. Их любовь может зависеть от какой-то причины. Например, один признаёт превосходство другого или же один проявляет к другому любовь для того, чтобы тот тоже хорошо отнесся к нему и оказал ему какую-нибудь услугу. Но он знает за собой какой-нибудь недостаток и боится, что другой заметит этот недостаток и охладеет к нему; поэтому сейчас, пока их взаимная симпатия еще горяча, он предлагает второму заключить с ним союз. Тем более, если недостаток так велик и касается столь важных моментов, что способен совершенно уничтожить любовь другого, а то и превратить любовь в ее противоположность. Вот тогда заключают союз, чтобы их любовь осталась навечно.
Дело в том, что суть заключения союза — нечто иррациональное, не укладывающееся в голове, противоречащее здравому смыслу. Заключая союз, создают нерушимую связь, ничто в мире уже не в состоянии ослабить взаимную любовь, и она должна оставаться таковой на веки вечные.
Такова же любовь, связывающая Всевышнего и евреев. Когда наступает Рош-гашана, их взаимная любовь становится еще сильнее: служение месяца элуль сняло все проступки, мешающие проявлению этой любви, и в Рош-Га-шана евреи и Всевышний заново заключают союз. Евреи связывают себя со Всевышним нерушимой связью, которая непостижима человеческим разумом, и, естественно, ничто в мире не в состоянии ослабить эту любовь.
Чтобы вызывать (если можно так выразиться) у Всевышнего желание связать Себя с еврейскими душами такой же иррациональной связью, необходимо служение Ему в полном и абсолютном единстве — «все как один». А такое единство возможно лишь тогда, когда евреи полностью полагаются на то, что выше здравого смысла: только в таком случае они перестают замечать различия между собой. Ведь с точки зрения здравого смысла, если я «глава», а ты «водонос», то какое отношение мы имеем друг к другу? Но если каждый из нас выявляет в себе свою собственную сущность, свой меод[7], пусть даже это всего лишь его личный меод, он притягивает Свыше Меод Всевышнего, Его Б-жественную сущность.
3. Необходимое условие — чтобы единство было истинным. Еврей может думать, что сам он — один из «глав колен ваших», а тот — простой еврей. Но очень может статься, что он ошибается. Невозможно знать, кто «голова», а кто «нога», потому что обычно человеку свойственно оценивать другого ниже, чем он того заслуживает, а себя — выше, чем на самом деле. Но даже если ты действительно «голова», то ведь и у «ноги» есть определенное превосходство над «головой»: без нее голова не в состоянии достигнуть того места, где хочет быть. Значит, чтобы достичь совершенства, «голове» необходима «нога» (как выше сказано).
В свете этого станет понятным, почему жителей Гивона сделали именно дровосеками для нужд Мишкана, а потом Храма. Не все евреи работали в Храме, не все евреи жили в Иерусалиме. Но жителей Гивона, самый нижний слой еврейского общества, всех поставили на работу в Храме — потому что истинное совершенство зависит именно от «ноги».
И теперь мы понимаем, какое отношение имеет ко всему этому клятва, которую дали, принимая жителей Гивона в состав народа Израиля. Клятва тоже иррациональна, потому что, казалось бы, почему я, согласно клятве, должен делать то, чего не хочу? Дело, однако, в том, что клятва затрагивает самую сущность души[8].
Беседа 2
«Изберет нам». Рассказ про Алтер Ребе и р. Гилель из Парич по поводу изучения трактата «Эрхин».
4. Перед трублением в шофар читают 47-ю главу книги Тегилим, где есть такие слова: «Выберет нам в наследное владение наше — гордость Яакова, которого полюбил навечно»[9]. «Выберет» — значит, будет именно так, а не иначе. Избрание этого, а не другого подсказывает самая сущность души, и так же — Свыше: лишь Б-жественная Сущность, которая выше всех мыслимых ограничений, по своей свободной воле производит выбор. В Рош-Гашана еврей читает эти слова перед трублением в шофар и задумывается обо всем этом, а также о том, что между ним и Б-жественной Сущностью не может быть никакого сравнения (потому что в еще большей степени, чем нет никакого сравнения между миром Ацилут и миром Асия, нет никакого сравнения между миром Ацилут и Бесконечным, благословен Он). И когда он представляет себе хоть приблизительно, насколько Творец превосходит Свое творение, — разве придет ему в голову мысль, что он может просить Б-жественную Сущность: «Выбери нам!»? Но если он задумается об этом и оценит сам себя, у него, разумеется, уже не останется времени оценивать другого еврея!
Раби Гилель Паричер[10] очень хотел в свое время увидеть Алтер Ребе[11], но каждый раз, когда он приходил в тот город, куда приезжал Алтер Ребе, ему не удавалось с ним встретиться, так как выяснялось, что Ребе уже уехал оттуда. Тогда раби Гилель заранее узнал, где будет Алтер Ребе, и пришел туда раньше него. Более того, видя, что каждый раз возникают различные непредвиденные препятствия, мешающие ему встретиться с Ребе, на этот раз (боясь, что, возможно, его просто не впустят к Ребе) он пошел на хитрость: пробрался в ту комнату, где Ребе должен был остановиться, и спрятался под кроватью.
Чтобы начать разговор, раби Гилель приготовил трудный вопрос из трактата Талмуда Арахин («Оценки»), который хотел задать Ребе. Но как только Ребе вошел — прежде, чем раби Гил ель успел показаться из своего укрытия, — он услышал, как Ребе сказал (по своему обыкновению, нараспев):
— Когда у молодого человека есть трудный вопрос в «Оценках», он должен прежде всего оценить самого себя.
Услышав это, раби Гилель потерял сознание. Пока его приводили в чувство, Алтер Ребе уехал оттуда.
Больше раби Гилелю не представилась возможность встретиться с Алтер Ребе. Позже он ездил в Любавичи к Мителер Ребе и к Цемах-Цедеку, но то был единственный случай, когда он почти встретился с Алтер Ребе, и то не видел его.
Какой урок этот рассказ дает нам в служении Всевышнему? Заповедь Торы об арахин («оценках»)[12] не укладывается в голове: оценка людей производится не в зависимости от их достоинств, способностей или возможностей, а лишь по возрасту. Все люди одного возраста оцениваются одинаково. Возникает вопрос: всю жизнь я изучал Тору и занимался служением Всевышнему, так что и Всевышний может быть этим доволен, и вся Его «небесная свита» может быть этим довольна, да и согласно человеческому разумению следовало бы это ценить; следовательно, мои годы имеют большую ценность. А все годы вон того еврея ушли ни на что, и мудрецы наши говорят о таком человеке: «Лучше бы он вообще не был сотворен»[13]. Как же можно одинаково оценивать мои годы и его?! Ответ таков: когда возникает трудный вопрос об оценках, прежде всего оцени, объективно и беспристрастно, себя самого, и тогда этот вопрос отпадет сам собой.
Беседа 3
Особенная связь месяца элул с заповедью цдака, в материальном и в духовном смысле.
5. Слово элуль, как было сказано выше[14], это аббревиатура стиха Ани ледоди ведоди ли («Я — Возлюбленному моему, а Возлюбленный мой — мне»[15]). Есть и другие расшифровки этого слова (тоже приведенные выше), но в самом общем плане они связаны с тремя понятиями — тремя линиями служения Всевышнему: изучением Торы, молитвой (а также тшувой) и гмилут хасадим (бескорыстной помощью ближнему, включая цдаку). Следует также добавить, что, как объясняется в учении хасидизма[16], главное в служении молитвой — это пробуждение в себе не боязни Всевышнего, а любви к Нему.
В связи с линией гмилут хасадим непонятно, какое отношение имеют к ней слова Иш лереэгу уматанот ла-эвьоним («…Каждый — своему ближнему»[17], «и подарки нищим»[18]): ведь речь там идет о заповеди «посылания яств», которую исполняют в Пурим, — причем же тут цдака? Непонятно также, зачем нужно прибегать к аббревиатуре, если в том же самом месте дословно упоминается «посылание яств»?
Писание упоминает «подарки нищим» — не просто беднякам, а именно нищим. Чем нищий отличается от бедняка? Бедняк — не богатый и даже не среднего достатка человек, но что-то у него все же есть. Нищий же, эвьон — это тот, кто, по объяснению Раши[19], «жаждет всего», даже самого малого, потому что у него ничего нет.
Но выражение «жаждет всего» может относиться и к человеку, который «жаждет» и большего. Например, он прежде был богат и привык ко всякого рода излишествам, а теперь обеднел и никак не может привыкнуть к своему новому положению. Такой пример приводит Талмуд[20], говоря о нищем, который без коня, на котором он мог бы скакать, не может исполнить свою миссию в мире, и поэтому необходимо дать ему коня.
Богач, давая нищему нечто, может вообразить, что он уделяет ему из своего достояния. Поэтому перед словами «подарки нищим» Писание говорит: «Каждый — своему ближнему». Каждый еврей является ближним для другого еврея, то есть находится в точно таком же положении, как тот. Он отдает другому еврею не свое, а то, что находится у него на хранении. Об этом говорит поговорка, столь частая в устах первых хасидов во времена Алтер Ребе[21]: «Кусок хлеба, что у меня есть, — он твой так же, как мой». Причем слово «твой» предшествует слову «мой». И говорят мудрецы наши: «Больше, чем хозяин дома делает для бедняка, бедняк делает для хозяина дома»[22]. И еще они говорят: «Душу бедняка ты оживил — завтра твой сын или твоя дочь попадут в такое же положение, и Я спасу их»[23].
6. Человек — это тело и душа, и точно так же в цдаке есть тело и душа: материальный аспект и духовный. Что такое цдака в духовном плане?
Согласно Галахе[24] в плане материальном каждый еврей, даже самый неимущий, обязан исполнять заповедь о цдаке: отделять от своих доходов известную часть на материальную помощь другим евреям. То же самое относится и к духовной цдаке: каждый еврей без исключения, даже самый бедный духовно, обязан оказывать духовную помощь другим евреям, потому что нет такого еврея, которому нечего было бы дать другому. Сам тот факт, что он встретился с другим евреем, уже есть указание Свыше, что он обязан ему помочь — дать ему что-нибудь. Поскольку всё, что происходит в мире, происходит только по воле Всевышнего (а Он ничего не сотворил без надобности[25]), нет никакого сомнения, что их встреча состоялась ради определенной цели: один должен что-нибудь передать другому.
В плане материальном еврей не просто дает что-либо другому еврею, но приносит благо самому себе (как сказано выше). Точно так же в плане духовном: оказывая доброе влияние на другого, он на самом деле принимает от него нечто чрезвычайно важное для себя, так как совершенство достигается лишь тогда, когда голова и нога дополняют друг друга (как сказано выше).
Беседа 4
Рассказ о Ребе Цемах Цедеке и Алтер Ребе по поводу помощи другому еврею перед молитвой.
7. Однажды Ребе Цемах-Цедек говорил о том, какое колоссальное значение имеет цдака, какое благотворное влияние оказывает помощь другому еврею в его добывании пропитания на того, кто эту помощь оказывает, как она открывает его мозг и сердце навстречу откровениям Свыше. И он рассказал своему сыну — будущему Ребе Магарашу, — что с ним самим приключилось однажды[26]:
— Я ехал из Добромысля в Любавичи и пребывал в самом лучшем расположении духа от той внутренней близости, которую проявил ко мне мой дед (Алтер Ребе). Я предвкушал, что в Любавичах удостоюсь увидеть его с обращенным ко мне светлым лицом (конечно, в видении, так как Алтер Ребе скончался много лет назад). В то время у меня возникли некоторые вопросы, касающиеся и «открытой Торы», и учения хасидизма, и я намеревался задать их деду. Приехав в Любавичи, я сразу пошел на то место, о котором нам рассказывал дед по дороге в Ляды: туда, где находилась синагога, в которой он изучал Тору (в году, предшествовавшем его бар-мицве, который он провел в Любавичах). Теперь это место было пусто — синагога сгорела во время пожара. Мой тесть, Мителер Ребе, рассказывал, что еще пятьдесят семь лет назад наш великий учитель превратил Любавичи в место, пригодное для руководства хасидами Хабада — на долгие годы и на вечное существование вплоть до прихода нашего праведного Машиаха. Однако, приехав в Любавичи, — продолжал рассказывать Ребе Цемах-Цедек, — я пал духом, и сердце мое разбилось, так как Ребе скрылся от меня. Я чувствовал, что буквально упал «с высокой крыши в глубокую яму»[27]. Я готовил себя к внутреннему сближению — и такое отдаление!.. Я очень страдал и внимательно анализировал свое поведение, чтобы понять, в чем причина случившегося, совершить тшуву и удостоиться увидеть святое лицо моего деда и услышать, что он скажет о Торе и служении Всевышнему…
В среду, 20-го элуля, Ребе Цемах-Цедек утром, как всегда, пошел в синагогу молиться. По дороге он встретил одного любавичского жителя по имени Пинхас, который попросил одолжить ему три рубля, чтобы что-то купить на базаре, перепродать и таким образом заработать на покупку необходимого для субботы. Ребе Цемах-Цедек попросил его зайти к нему домой после молитвы, пообещав удовлетворить его просьбу.
Но, начав готовиться к молитве и уже положив себе на плечо шалит, чтобы проверить цицит, он вспомнил, что сказал ему реб Пинхас: сегодня базарный день. То есть торговать начинают очень рано, и, значит, Пинхасу деньги нужны как можно раньше. Тогда Цемах-Цедек отложил шалит, пошел домой, взял пять серебряных рублей и отдал Пинхасу, чтобы тот мог начать торговлю и что-нибудь заработать.
Когда Ребе Цемах-Цедек вернулся в синагогу и омыл руки из рукомойника, чтобы встать на молитву, ему показался Алтер Ребе и, ответив на все его вопросы, разрешил все сомнения. И при этом его святое лицо светилось!
8. На примере этой истории мы видим, какое воздействие цдака оказывает в духовном плане. Цемах-Цедек еще при жизни Алтер Ребе был очень близок к нему, а когда Алтер Ребе умирал, он один был с ним. Дело происходило в конце войны с Наполеоном, когда Алтер Ребе отослал своих сыновей, чтобы они помогали евреям, терпевшим страшные бедствия при отступлении французской армии. Мителер Ребе находился в то время в Кременчуге, раби Хаим-Ав-рагам был нездоров, раби Моше оставался по ту сторону фронта, так что никто из них не мог приехать. Цемах-Цедек удостоился многих проявлений особой душевной близости со стороны Алтер Ребе перед его кончиной и после нее, а вот сейчас, при всей его праведности и духовном величии, несмотря на применение различных средств[28], Алтер Ребе так и не явился ему. Но когда он встретил еврея на улице (не в своем доме, в «четырех локтях» своего владения, а в «четырех локтях» того реб Пинхаса), и тот не читал Тегилим или занимался чем-то подобным, но думал, где занять немного денег, чтобы заработать, и, чтобы помочь ему, он отложил молитву (молитву Цемах-Цедека![29]), которая, как объясняется в книге «Тания»[30], имеет определенное превосходство над изучением Торы, так как производит изменения в материальном мире (выздоровление больных, благословение лет и т. п.), — он удостоился увидеть Алтер Ребе!
9. Какое практическое указание дает нам эта история?
Есть тут люди, которые обладают двумя достоинствами: они, во-первых, имеют, что дать другим, и, во-вторых, одарены энергией. Поэтому они должны в Рош-Гашана идти в синагоги и поднимать дух евреев. Ведь Рош-Гашана — это два дня, и у каждого из них есть свое достоинство. Первый день — это «суровый суд», зато второй — «мягкий суд»; о первом дне сказано в Торе, а второй установлен нашими мудрецами. А поскольку «требуют слова мудрецов более серьезного отношения, чем слова Торы»[31], получается, что каждый из дней Рош-Гашана имеет определенное преимущество перед другим, и оба они дополняют друг друга — вплоть до того, что образуют один «длинный день»[32]. Следовательно, нужно идти к евреям в оба дня.
Кто-то может заявить: я запутался в своем расчете за прошлый год — не знаю, какие поступки продиктовал йецер тов, а какие — йецер гара. И вот теперь мне дали сорок дней особого благоволения Всевышнего[33], чтобы я смог что-то распутать, — как же я могу отдать что-то из этого времени другим?! Отвечают ему: «подарки нищим» — «каждый своему ближнему». Благодаря тому, что ты ободришь другого еврея, у тебя самого будет прибыток.
Из беседы в субботу главы Ницавим 5710 г. (1950 г.)
[1] Ликутей Тора, Дварим, 44а.
[2] Дварим, 29:9.
[3] Ийов, 1:6.
[4] Дварим, 29:9,10.
[5] См. Йегошуа, 9:15.
[6] Дварим, 29:11.
[7] См. Тора ор, 39в.
[8] См. Сефер кицурим вегеарот леТания, стр. 48 и далее.
[9] Тегилим, 47:5.
[10] Р. Гилель Паричер (1795-1864), хасид Хабада, глава еврейского суда в г. Бердичеве. См. о нем в его труде Пелах гаримон, Брейшит, стр. IV.
[11] См. Ребе Раяц, Ликутей дибурим, 524а.
[12] См. Ваикра, 27:2-8.
[13] См. Ликутей Тора, Дварим, 29а.
[14] Гл. Таво, п. 8.
[15] Шир гаширим, 6:3.
[16] См. Ребе Рашаб, Кунтрес гаавода.
[17] Эстер, 9:19.
[18] Эстер, 9:22.
[19] Комм. к Дварим, 15:4.
[20] См. Ктубот, 67б. См. также Рамбам, Мишнэ Тора, Законы о подарках бедным, 7:3.
[21] См. Гайом йом, 15 ияра.
[22] Ваикра раба, 34:8.
[23] Танхума, Мишпатим, 15.
[24] Гитин, 7:6; Рамбам, Мишнэ Тора, Законы о подарках бедным, 7:5; Шулхан арух гарав, Йорэ деа, 248:1.
[25] См. Бемидбар раба, 18:22.
[26] См. Ребе Раяц, Сефер гасихот кайиц 5700, стр. 98.
[27] Хагига, 56.
[28] По-видимому, имеются в виду средства практической Кабалы.
[29] О духовном смысле молитвы см. Тания, ч. 1, гл. 12.
[30] Тания, ч. 5, фрагмент 4.
[31] Ялкут Шимони, Шир гаширим, ремез 981.
[32] См. комм. Раши к Бейца, 46.
[33] Месяц элуль и десять дней до Йом-Кипура.