Глава Шлах
Беседа 1
Почему Моше-рабейну просил именно за Йегошуа, «пусть Вс-вышний спасет тебя от замысла разведчиков».
1. В сегодняшней недельной главе Торы говорится: «И назвал Моше Гошеа, сына Нуна, Йегошуа»[1]. А Талмуд приводит молитву, которую произнес при этом Моше-рабейну: «Б-г (в оригинале — имя «йод»-«гей») спасет тебя от замысла [остальных] разведчиков»[2].
Нужно объяснить, почему Моше-рабейну счел нужным произнести эту молитву: ведь в тот момент разведчики были вполне достойными людьми! Если бы это было не так, разве согласился бы Моше-рабейну послать именно их? (Тем более, что вообще посылать или не посылать разведчиков полностью зависело от него, как объясняет Гмара слова Всевышнего: «„Пошли от себя людей»[3] — пошли, если сочтешь нужным»[4].)
Если же сказать, что несмотря на то, что выбранные в качестве разведчиков люди были вполне достойными, у Моше-рабейну возникло опасение, что может произойти нечто плохое, и потому он молился за Йегошуа, — тогда возникает вопрос: почему же он молился только за Йегошуа, а не за всех?
2. Сказано в Талмуде: «Таково ремесло йецер гара: сегодня он говорит человеку: „Делай так», а завтра он говорит ему: „Делай сяк», пока не скажет: „Иди, служи идолу»»[5]. Гмара объясняет, как возможно, чтобы еврей нарушил Тору. Это объяснение нужно потому, что непонятно, как еврей, потомок Аврагама, Ицхака и Яакова, обладающий душой, которую дал ему Творец (и про которую говорится: «Душа, которую Ты даровал мне, чиста. Ты сотворил ее, Ты создал ее, Ты вдохнул ее в меня и Ты бережешь ее во мне»[6]), — как еврей может преступить повеление своего Творца?! Отвечает на это Гмара: «Таково ремесло йецер гара…» — йецер гара толкает его на преступление не сразу, а подводит его к этому постепенно.
В исполнении заповедей есть уровень гидур мицва, то есть исполнение лучшее и более строгое, чем требуется по букве закона, а, с другой стороны, возможен случай, когда человек делает все, что нужно для исполнения заповеди, но, тем не менее, не выполняет свой долг. С самого начала к нему является йецер гара с вопросом: «Чего вдруг ты решил исполнять заповеди на уровне гидур мицва! Исполняй их попросту, без затей!». А позже йецер гара начинает уговаривать, что, мол, вполне достаточно, если заповеди исполняют в той минимальной степени, без которой невозможно обойтись даже в самых стесненных обстоятельствах… И вот так — понемножку, полегоньку — йецер гара убеждает еврея нарушить уже настоящий запрет Торы.
Если так дело обстоит с любой частной заповедью — начиная облегчать себе ее исполнение, человек естественно приходит к нарушению запрета, — то тем более это верно по отношению к заповеди агават Исраэлъ — основе всех заповедей, как сказал раби Акива: «Заповедь любить ближнего своего, как самого себя, — великое обобщение всей Торы»[7]. Если начинают облегчать себе исполнение заповеди агават Исраэлъ, создают возможность возникновения того, что противоположно любви к ближнему…
3. В связи с заповедью агават Исраэль Талмуд рассказывает[8], как к Шамаю пришел один нееврей и сказал: «Научи меня всей Торе, пока я стою на одной ноге». Шамай оттолкнул его строительной линейкой. А когда этот же нееврей пришел к Гилелю и повторил свою просьбу, тот сказал ему: «То, что ненавистно тебе, не делай своему товарищу, а остальное — комментарий к этому». Спрашивается: если сказанное Гилелем полностью соответствует истине, то почему то же самое не сказал Шамай?
Дело в том, что есть два вида служения праведников. Один из них выражается в том, что отношение праведника к другим людям точно такое же, как его отношение к самому себе. Если его служение исполняется по линии Гвуры, снизу вверх, то праведнику нечего делать в материальном мире, его образ исполнения заповедей — чисто духовный (как у раби Шимона бар Йохая во время его пребывания в пещере).
Рассказ Гмары означает, что такой вид служения — не для всех. Цадик, находясь здесь, на земле, остается точно таким же, каким был в высших духовных мирах: для того, что ему важно, вообще нет места в этом мире. Примером служит тот же раби Шимон бар Йохай, который говорил: «Возможно ли, чтобы человек пахал и сеял?! А Тора — что станется с ней?!». Гмара заключает: «Многие пытались вести себя, как раби Шимон бар Йохай, но не удалось это им»[9].
Это высказывание можно с полным правом отнести к мудрецам школы Шамая: их образ служения исполнялся по линии Гвуры[10]. Для них самих это был правильный путь, но условиям земного мира их служение не соответствовало. Именно поэтому Галаха не соответствует мнению школы Шамая, более того: «Слова школы Шамая там, где приводятся слова школы Гилеля, — это вообще не мишна»[11].
Поэтому когда тот нееврей пришел к Шамаю и сказал: «Научи меня всей Торе, пока я стою на одной ноге», с точки зрения образа поведения Шамая согласно линии Гвуры, отрешенного от этого мира, такое условие вообще не имело никакого права на существование, и Шамай «оттолкнул его строительной линейкой». Линейка служит для измерения, и Шамай использовал именно ее, чтобы оттолкнуть того нееврея, потому что для него не было места в строго измеренном и полном ограничений мире Шамая. Но когда тот нееврей пришел к Гилелю, образ служения которого исполнялся по линии Хеседа и притяжения[12], тот и для него нашел место, сказав, что через агават Исраэлъ приобретают всю Тору.
4. В «Зогаре»[13] говорится о трех праведниках, каждый из которых жил в поколении, которое не было таким, каким ему следовало быть, — это Hoax, Аврагам и Моше. Hoax, зная о предстоящем потопе, молился только о себе и своих домочадцах, обо всем своем поколении он и не думал. Правда, когда к нему приходили и спрашивали, зачем он строит ковчег, он им рассказывал, что Всевышний собирается навести потоп на весь мир, и читал им нравоучения. Но говорил он только с теми, кто к нему приходил, сам он к людям не шел, и потому «Зогар» говорит о нем очень суровое слово.
Аврагам не ждал, чтобы к нему приходили, он сам шел к людям и возвещал всему миру о едином Творце — так, чтобы другие, как и он, взывали к имени Всевышнего[14]. В чем именно состояло его служение? В том, чтобы всех превращать в праведников. За тех, кто не были праведниками, Аврагам не молился. Когда был вынесен приговор Сдому, Аврагам просил: «Может быть, есть праведники в этом городе, ради которых Ты не погубишь весь город?». Получив ответ, что даже десяти праведников там нет, «Аврагам возвратился в свое место» и более не выдвигал никаких аргументов[15].
Поведение же Моше-рабейну, «верного пастыря», было совершенно иным. Когда евреи совершили грех, Моше-рабейну требовал у Всевышнего, чтобы Тот простил всех евреев — даже отъявленных нечестивцев. Моше-рабейну не только не вел себя, как Hoax (молившийся лишь за себя и своих домочадцев), но гораздо больше: он сказал Всевышнему, что если Тот не простит всех евреев, «…сотри и меня из книги Твоей, которую Ты написал!»[16].
Моше-рабейну самоотверженно заступался за евреев. Несмотря на то, что с точки зрения здравого смысла было незачем молиться за тех, кто по злому умыслу совершил грех поклонения золотому тельцу, Моше-рабейну заступился за них, проявив непреклонную волю и абсолютную готовность к самопожертвованию, которые выше разума и здравого смысла. И только такое поведение святая книга «Зогар», «душа Торы», называет «совершенным». Вот какой образ действий должен быть после дарования Торы, вот какое поведение является отличительным признаком «верного пастыря». Настоящий руководитель поколения -и в особенности после дарования Торы — защищает всех евреев без исключения. Для него безразлично, соответствует ли такой образ поведения здравому смыслу или нет. Он не замыкается в ковчеге со своими сыновьями, женой и женами сыновей, оставляя без внимания остальных евреев, для которых он не просит милосердия у Всевышнего (ведь они такие-сякие…)[17].
«Верный пастырь» Израиля самоотверженно вступается за поколение — даже такое, как поколение пустыни, которое, по мнению раби Акивы, не имеет удела в Мире Грядущем[18]. И это говорит тот самый раби Акива, который был воплощением агават Исраэлъ, которому принадлежит изречение «Заповедь любить ближнего своего, как самого себя, — великое обобщение всей Торы»! А Моше-рабейну, «верный пастырь», заступился и за них тоже и даже сам остался в пустыне ради них! Мидраш говорит[19] в связи со стихом Торы «справедливость Б-га исполнил он и суд Его с Израилем»[20]: Моше-рабейну остался в пустыне для того, чтобы в будущем взять с собой поколение пустыни и привести его в Страну Израиля.
5. В свете вышесказанного становится понятным, почему Моше-рабейну молился именно за Йегошуа, а за остальных посланных им разведчиков — нет.
В учении хасидизма[21] обсуждается вопрос, почему те разведчики не хотели, чтобы народ Израиля поселился в обещанной ему стране. Они не хотели иметь дело с материальными нуждами этого мира. В пустыне у евреев не было в этом нужды: хлеб они получали с небес, воду пили из колодца Мирьям и даже их одежды были всегда чистыми и выглаженными благодаря «облакам славы»[22]. Поэтому они не хотели уходить из пустыни и идти в Страну Израиля, где им пришлось бы пахать и сеять и иметь дело с людьми, привыкшими пахать и сеять.
Для них-то это, может быть, было хорошо — выше мы уже говорили, что есть праведники, служение которых исполняется по линии Гвуры. Но «верный пастырь» и руководитель поколения знал, что для исполнения замысла Творца о строительстве жилища для Него именно в низшем из миров необходимо отставить собственные интересы в сторону и разделить участь своего поколения.
Калев не стоял на стороне разведчиков потому, что у него был «битуль» — абсолютное подчинение Моше-рабейну, руководителю поколения, как сказано: «И заставил замолчать Калев народ перед Моше»[23], который сам был воплощением высшей степени «битуля» пред Всевышним[24]. Вот почему в Калеве «был дух иной»[25] по сравнению с другими разведчиками.
Была еще одна причина, по которой Моше-рабейну молился именно за Йегошуа, — он знал, что именно Йегошуа станет руководителем поколения после него, так как Эль-дад и Мейдад уже пророчествовали о том, что после его смерти Йегошуа приведет Израиль в обещанную ему страну[26]. Моше-рабейну потому молился за Йегошуа, что руководитель поколения обязан входить в дела всех своих современников, и ему требуется особое благословение, чтобы Всевышний спас его «от замысла разведчиков» — даже когда те еще вполне достойные люди.
Из беседы в субботу главы Шлах 5716 г. (1956 г.)
Беседа 2
Почему именно заповедь цицит напоминает обо всех заповедях. Смысл стиха «Я Вс-вышний, Б-г твой, который вывел тебя из Египта» – в духовном служении.
6. Мидраш рассказывает, что Моше-рабейну спросил Всевышнего: «„Что за польза от того, что Ты дал евреям Тору и заповеди? Ведь находясь в этом мире — материальном и грубом, — они могут забыть обо всем!». Ответил ему Всевышний: „Я дам им заповедь о цицит, и благодаря ей они будут вспоминать обо всех заповедях, потому что гиматрия слова цицит — 600, а вместе с восемью нитями и пятью узелками получается число 613 (количество всех заповедей). Так что, само собой разумеется, они будут вспоминать обо всех заповедях, как сказано: ‘И смотря на нее, вы будете вспоминать все заповеди'»[27]»[28].
Возникает вопрос: если кисти цицит должны напоминать обо всех 613 заповедях, то для чего нужен талит! Простейшее объяснение, согласно учению хасидизма, состоит в том, что талит — это макиф (окружающий свет), недоступный для постижения. И необходимо знать, что 613 заповедей (на которые намекают кисти цицит) «выходят» из талита — то есть приходят со столь высокого уровня, что он превосходит возможности разума.
Взятые отдельно от талита, кисти цицит не являются заповедью и ни о чем не напоминают. Но когда они привязаны к талиту, еврей признает, что Тора и заповеди в целом приходят с непостижимой высоты, и тогда цицит — заповедь.
7. В конце отрывка о цицит сказано: «Я — Б-г, Всесильный ваш, Который вывел вас из Страны Египетской»[29].
Еврею кажется, что Тора ставит перед ним невыполнимые задачи.
Он должен соблюдать субботу и праздники, к тому же еще добавляя к ним время, отнятое от будней[30], несмотря на то, что у него полно конкурентов-неевреев и евреев, не соблюдающих субботу.
От него требуют, чтобы он вставал пораньше и прежде всего молился, потом учил определенную часть Торы; только после этого он имеет право заниматься своим бизнесом. Но в середине дня, несмотря на то, что он — в самом разгаре своих дел, от него требуют все отбросить и идти молиться «Минху» (в этом-то и состоит особая ценности «Минхи»!).
Ночью он обязан молиться «Маарив», а перед сном — прочесть «Шма, Исраэль» со всеми добавлениями.
А в том, что касается его бизнеса, от него требуют остерегаться воровства, грабежа, обмана, ущемления чужих прав. А ведь это прямая противоположность принятым в сфере торговли правилам!
Естественно, у него возникает вопрос: разве он может вести себя согласно Торе? Ведь то, что она предписывает, просто невозможно исполнить!
Ответ на эти вопросы он читает в конце отрывка о цицит, где сказано, что все связанное с этой заповедью стоит выше разума и здравого смысла. Это значит, что когда еврей не считается ни с какими ограничениями разума и здравого смысла, Всевышний обращается с ним таким образом, который тоже выше всех ограничений природы. Это и означают слова: «Я — Б-г, Всесильный ваш, Который вывел вас из Страны Египетской» — из страны, откуда согласно законам природы рабу даже в одиночку никогда не удавалось уйти[31]. А Всевышний вывел оттуда шестьсот тысяч взрослых мужчин, не считая женщин и детей, и к тому же «с великим достоянием»[32]: каждый еврей вел не меньше девяноста ослов, груженых серебром и золотом[33]. «А также многочисленная толпа иноплеменников вышла с ними»[34] — даже неевреи признали, что все происходящее выходит за рамки природы.
Поэтому когда еврей в своей повседневной жизни не обращает внимания на ограничения природы этого мира, исполняется сказанное: «Я — Б-г, Всесильный ваш, Который вывел вас из Страны Египетской». То есть Свыше дают ему то, что выше ограничений природы: семейное счастье, достаток и здоровье.
Из беседы в субботу главы Шлах 5713 г. (1953 г.)
[1] Бемидбар, 13:16.
[2] Сота, 34б.
[3] Бемидбар, 13:2.
[4] Сота, 346.
[5] Шабат, 1056.
[6] Слова из утренних благословений.
[7] Иерусалимский Талмуд, Недарим, 9:4.
[8] Шабат, 31а.
[9] Брахот, 35б.
[10] См. Ликутей Тора, Шир гаширим, 48в, где сказано, что само имя Шамай указывает на такой образ служения.
[11] Брахот, 36б.
[12] См. Ликутей Тора, Шир гаширим, 48в, где сказано, что само имя Гилель указывает на его образ служения.
[13] Ч. 1, стр. 106а.
[14] См. Брейшит, 21:33; маамар Любавичского Ребе р. Йосефа-Ицхака Бати легани 5710, п. 8.
[15] См. Брейшит, 18:23-33.
[16] Шмот, 32:32.
[17] См. Зогар, ч. 1, стр. 67б.
[18] См. Сангедрин, 108а.
[19] Бемидбар раба, 19:13.
[20] Дварим, 33:21.
[21] Ликутей Тора, Бемидбар, 36г.
[22] См. комм. Раши к Дварим, 8:4.
[23] Бемидбар, 13:30.
[24] См. Тора ор, Итро, 68в; Ликутей Тора, Ваикра, 2а.
[25] Бемидбар, 14:24.
[26] См. Бемидбар, 11:27; Сангедрин, 17а.
[27] Бемидбар, 15:39. См. комм. Раши к этим словам.
[28] Псикта зутрата, гл. Шлах.
[29] Бемидбар, 15:41.
[30] Шулхан арух гарав, 261:4.
[31] См. комм. Раши к Шмот, 18:9.
[32] Брейшит, 15:14.
[33] См. Бхорот, 5б.
[34] Шмот, 12:38.