Иудаизм онлайн - Еврейские книги * Еврейские праздники * Еврейская история

Томер Персико. Радикальные мессианские движения в религиозном сионизме в эпоху после Гуш Эмуним



Томер Персико

Аналитическая статья Томера Персико о позитивных и негативных мессианских аспектах в поселенческом движении (опубликовано в июле 2012).

Автор сравнивает «консервативное» классическое мессианство рава Кука лежащее в основе поселенческого движения Гуш Эмуним, признающее легитимность власти и армии, и опирающееся на волю большинства народа,  и «радикальное» мессианство Шабада-Йегуды Эцьона-рава Гинзбурга, отрицающее легитимность государственной власти, ищущее быстрых решений, и признающее за индивидуумом право решать за большинство народа.

Автор использует статью Моше Фейглина для анализа ситуации, однако данный анализ релевантен в отношении радикальных элементов поселенческого движения в целом (характерный пример в статье — круг учеников рава Гинзбурга, а также идеология так называемого «еврейского подполья», стремившегося в середине восьмидесятых взорвать мечеть Эль Акса).

Опасность радикального мешихизма, по-видимому, представляют область специального интереса Томера Персико, и на его сайте есть еще несколько статей по данной теме

Я перевел несколько отрывков из статьи.

В качестве «мессианского[1]» движения Гуш Эмуним[2] всегда был достаточно консервативен. Рассматривая события в исторической перспективе, руководители Гуш Эмуним прекрасно сознавали опасности, которые таит в себе радикальное мессианство для религиозной традиции в целом, и для рамок галахи в частности. По наставлению его духовных лидеров, участники этого движения строжайше соблюдали галаху, и остерегались, по крайней мере, не оправдывать случайных нарушений галахи мессианскими тезисами. Т.е., не объяснять свои действия в том смысле, что поскольку уже почти «конец времен», то часть заповедей можно уже не исполнять. Доктор Гидеон Арен, социолог, сопровождавший деятельность Гуш Эмуним в восьмидесятых годах, рассказывает в своем исследовании о случае, когда во время «подъема на землю», растянувшемся до наступления субботы, один известный раввин разговаривал по телефону, и объяснял это тем, что это необходимо для исполнения заповеди более важной, чем суббота. Реакция была очень жесткой, его действия были решительно осуждены, и его заставили замолчать.

Много воды утекло с тех пор с Самарийских гор, и сегодня есть те, кто готовы дать официальное разрешение тому, что ранее представлялось серьезным нарушением галахи. В июле 2009 рав Дов Лиор разрешил использовать телефон для того, чтобы предотвратить выселение незаконных «маахазим» в субботу, и с тех пор также было разрешено использовать фотоаппараты[3]. Его аргументы известны (заповедь субботы отталкивается заповедью завоевания Страны) но невозможно не удивиться расширительному толкованию галахи в пользу поселенческого движения в Иудее и Самарии.

Однако, есть такие, для которых поселенческое движение в Иудее и Самарии уже потеряло свой мессианский запал, и поэтому нужно заменить его на новую мессианскую идею. В своей публицистической статье пару недель назад (25 сивана 2012) под заголовком «от (Иудейских) холмов к (Храмовой) горе» Моше Фейглин призывает обновить мессианскую цель: «закончились времена, когда мы могли прорываться в темноте ночи на какой-либо холм, и удерживать его, прикрываясь аргументами безопасности и закона. Сейчас мы обязаны сказать правду — и она ведет нас на Храмовую Гору».

Правда Моше Фейглина ведет его к Третьему Храму. И он считает, что мы все с ним согласны. Однако, что характерно для его статьи, он четко осознает, что большая часть религиозного общества (и тем более — народа в целом) не считает, как он. Первая половина статьи излагает беседу между Фейглиным и некоторым равом, с которым они вместе учатся. Фейглин говорит тому раву, что если бы он был избран главой правительства, он бы поднялся на Храмовую гору, и принес бы пасхальную жертву. Собеседник, естественно, был совершенно поражен такое услышать. Фейглин делает из этого вывод, что «есть множество раввинов и специалистов, доказавших возможность принесения пасхальной жертвы также прежде строительства Храма, но они пока еще в меньшинстве. Известные раввины пока что находятся на другой стороне баррикады».

Что характерно для позиции Фейглина, он не чувствует себя обязанным придерживаться позиции учителей поколения. Наоборот, их отказ разрешить принесение пасхальной жертвы с галахической точки зрения — приводит его к выводу, что, безусловно, не следует их слушать. Таким образом, глава «Еврейского Руководства» представляет в своей статье мессианство «вязаных кип» совершенно иного рода, отличное по самой своей сути от мессианства «Гуш Эмуним», и поэтому, по сути, предлагает заменить его.

Стремление к геула в рамках Гуш Эмуним, и под руководством рава Цви Йегуды Кука, всегда было чем-то коллективным, общественным, общенародным. Глубинное, аутентичное желание народа Израиля — это то, что давало легитимацию для религиозного авангарда, т.е., поселенческому движению в Иудее и Самарии. Только широкая общественная поддержка, которая в те времена (середина семидесятых) была общей для всех общественных секторов и политических лагерей, позволяла раву Цви Йегуде и его ученикам действовать в соответствии с тем, что они воспринимали как «Б-жественный мандат». Б-жественное намерение, выражающееся в конкретной воле избранного Им народом, это тот авторитет, который приводил в действие Гуш Эмуним.

Посланники общества могут идти перед лагерем, но только, когда им ясно, что весь лагерь идет за ними. Как сказал Зеев Хавер после того, как было раскрыто «еврейское подполье» в середине восьмидесятых — «можно вести народ Израиля за собой, все время, пока мы на два шага впереди. Но я уверен, что не более того». Т.е, члены подполья слишком оторвались от народа. Буквально на этой неделе Зембиш подтвердил свою позицию на мероприятии, проводившемся в его честь (2012) в Офре, и сказал, что «поселения строят вместе с народом Израиля. И представительство народа Израиля — это Государство Израиля. И мы строим вместе с ним, а не против него».

Отсюда ясно, почему после соглашений Кемп Дэвида, когда рав Цви Йегуда понял, что большинство народа поддерживает возврат Синая, он сказал ясно «народ не с нами», и приказал немедленно прекратить незаконную поселенческую деятельность. Если нет воли народа — то нет права действовать, чтобы его исполнить. Рав Цви Йегуда был «государственник» всей своей душой, и он автор «государственнической» идеологии, считающей, что нет смысла противиться воле народа, но следует набраться терпения, и ожидать изменения общего настроя народа. Пока что мы можем воспитывать народ и направлять его в нужном русле, и также воспитывать учеников, которые будут вести его в будущем. Это, как понятно, подход «кавников».

Для представителей данного подхода характерно стремление к поиску виноватых, некоей малой группы интересантов, ведущих народ к пропасти. Это классическая «теория конспирации», когда внутри есть маленький, но преданный своей цели круг людей, манипулирующий общественным мнением (немедленные виновные — это как понятно, «масс-медиа» и, в последнее время, также «Новый фонд»). Поиск скрытых от глаз виновных в том, что народ, в большинстве своем, потерял интерес к поселенческому движению в Иудее и Самарии может служить своего рода «алиби» для продолжения поселенческой деятельности, основываясь на вере в то, что даже если это не видно, но «истинная и здоровая воля народа» находится на стороне поселенцев.

Вечный народ страшится длинного пути

Шломо Фишер анализирует принципиальные различия между Ницшеанским мессианством Шабада и Йегуды Эцьона, и классическим мессианством последователей рава Кука:

Во-первых, если классическое мессианство рава Кука принимает, по крайней мере, временно, сегодняшнее состояние государства Израиль как легитимной власти, то радикальное мессианство Шабада и Йегуды Эцьона видит в существующей государственной власти воплощение атеизма и мерзости, и стремится ее сменить.

Если классическое мессианство рава Кука стремится к изменению сознания народа, живущего в Сионе, как средство усиления религиозного характера страны, то радикальное мессианство предлагает усилить религиозный характер страны с помощью политического переворота, или революционного действия (типа взорвать мечеть Эль Акса), которое породит, как следствие потрясения, им вызванного, необходимое изменение в сознании народа.

Если классический подход учеников рава Кука видит в воле народа «мандат» на любые действия, и поэтому, следует ждать, пока наступит подходящее время, то для радикалов мандат на изменение мира находится в руках индивидуума, достигшего пророчества, и время избавления наступит посредством его действия, и от народа не требуется никакого действия.

Четвертое — если в классическом мессианстве рава Кука Вс-вышний направляет исторический процесс, постепенно, сверху вниз, то для Йегуды Эцьона человек — это то, кто устанавливает ход истории (возможно, как ответ на Б-жестввенный призыв), и он может изменить мир — снизу вверх.

Это радикальное мессианство мы находим, как отмечает Фишер, не только у учеников Йегуды Эцьона, но также среди учеников рава Гинзбурга. Общее для этих групп — стремление ориентироваться на «внутренний голос» индивидуума, считаемый аутентичным и пророческим. При этом воля основной части народа считается иррелевантной. Фишер подчеркивает, что не идет речь, таким образом, о борьбе фундаментализма против модерна, поскольку обращение к глубинам души, восприятие связи с Б-гом как, прежде всего, личной связи, и позиция, когда принятие на себя индивидуумом религиозного авторитета — это классические характеристики нового времени. Революционный авангард, который выходит, чтобы построить Небесное Царство на земле — это идея чисто нового времени, и плоды его можно было вкусить во времена Французской революции, и также революции 1917 года.

Таким образом, мы прошли долгий путь со времен галахического консерватизма Гуш Эмуним. Потрясение от итнаткут является плодотворной почвой для роста и распространения воззрений Шабада-Эцьона-Гинзбурга, питающихся также от постоянных трений в отношении предстоящего сноса незаконных построек. Разочарование тем, что большинство народа отнюдь не воодушевлено поселенчеством, также вносит свою лепту, и кажется, что по крайней мере части из сыновей вечного народа надоело не страшиться длинного пути. Как уже говорилось, революционно-мессианское мировоззрение привело Йегуду Эцьона услышать внутри себя голос Б-га, призывающий уничтожить мечеть Эль Акса. Моше Фейглин пока что ждет своего Йегошуа бин Нуна, и осталось только подождать, что прикажет этому халуцианскому сыну пророков его внутренний Б-жественный глас.

http://tomerpersico.com/2012/07/01/feiglin_messianism/
 

[1] «Мессианский», или «мешихистский» — как принято говорить на иврите — не есть ругательное слово. «Дух Вс-вышнего парит над водой» (Берейшит 1, 2) и объясняет Баал аТурим «Это дух царя Мошиаха». Можно выучить из этого, что «дух Мошиаха» пронизывает все мироздание. Однако, когда этот дух отрывается от «поверхности воды», от реального действия — он превращается в разрушительный огонь. Автор данной статьи проводит водораздел между «умеренным» мессианством р. Цви Йегуды и руководителей «мейнстрима» поселенческого движения, и радикальным (и опасным) мессианством некоторых современных течений внутри поселенческого движения. (прим. переводчика)

[2] Движение по заселению «оккупированных» или «освобожденных» — кому как больше нравится — территорий Иудеи и Самарии. На днях исполняется сорок лет созданию этого движения, созданного равом Левингером и Ханан Поратом в 1974 году, создавшему в Иудее и Самарии десятки поселений (население которых сегодня — сотни тысяч человек), и полностью изменившему политическую карту Израиля. (прим. переводчика)

[3] Война за поселения — это, в значительной степени, война за общественное мнение. И поскольку т.н. «правозащитные» организации активно используют фото- и видео- средства для представления борьбы поселенцев в искаженном свете, было принято решение «приравнять фотоаппарат к штыку» и считать его «оружием», которое можно использовать в субботу. Прим. переводчика.