из воспоминаний о близком общении с велкими мудрецами Т-ры 

Моим дорогим братьям, выходцам из бывшего СССР Считаю для себя большой честью выход в свет моей книги «В кругу великих» в переводе на русский язык.

Прежде всего, мне хотелось бы выразить благодарность ее редактору, большому мудрецу Торы р. И. Полищуку, которому принадлежит идея ее перевода на русский язык, и р. П. Перлову, выполнившему этот перевод с большим искусством.

Моя книга «В кругу великих» на иврите и в переводе на английский язык была принята читателем с большой любовью и превратилась в бестселлер. Великие мудрецы Торы наших дней видят в ней источник нравственного учения и настоятельно рекомендуют читать и постоянно изучать ее. Главы и духовные наставники ешив проводят по ней беседы и используют на своих уроках о нравственном учении.

Эта книга особенно важна для выходцев из бывшего СССР, которые вернулись к своим духовным истокам. Для них особенно важно и полезно познакомиться с великими мудрецами Торы трех последних поколении.

Мне довелось пребывать в тесном кругу великих мудрецов Торы в течение семидесяти лет; приводимые в книге рассказы о них — из первоисточника, и потому — абсолютно точные и достоверные.

Также и тем, которые пока еще не удостоились вернуться к вере отцов, эта книга даст возможность познакомиться с великими мудрецами Торы и таким путем приобщиться к истинным жизненным ценностям. Когда вы познакомитесь с этими мудрецами, истинными руководителями народа Израиля, у вас пробудится стремление идти их святыми путями, и вы увидите, что является истинным богатством в нашей жизни.

Факт состоит в том, что все три великих мудреца, о которых идет речь в этой книге, — Хазон Иш, рав из Бриска И. 3. Соловейчик и рав Э. М. Шах, глава ешивы «Поневеж», — выходцы с территорий бывшего СССР (или Российской империи). Нужно, чтобы это поощряло вас в учебе, чтобы вы знали, что у выходцев из этих мест есть особые силы и способности стать великими в Торе, — ведь действительно в течение последних столетий большинство величайших мудрецов были там, начиная с Виленского гаона и до крупнейших мудрецов последней эпохи.

Благословляю вас идти их путями и вернуть мудрецам Торы из России былую славу! Крепитесь и мужайтесь, будьте сильными! И так же, как вы удостоились явить миру свои великие душевные силы возвращением к вере отцов, — чтобы точно так же вы и ваши сыновья удостоились показать, что каждый может стать одним из великих мудрецов Торы!

С любовью к вам
Шломо Лоренц, автор книги.

Фрагмент из книги:

«В чем смысл молитвы кадиш в день поминовения?» — продолжал наш учитель. — «Когда сын освящает имя Святого благословенного в присутствии многих людей, он дарует духовное умиротворение душам своих родителей. Но разве может быть для них большее духовное умиротворение, чем получаемое ими от того, что ты жертвуешь своим личным удобством и отправляешься в далекий путь, молишься в Рош а-шана в одиночестве, отдельно от общины, — и все это для того, чтобы нести на себе бремя общественных забот? Не может быть кадиш больше, чем этот!»

Нет нужды говорить, что слова эти, вышедшие из уст нашего учителя, оказали на меня свое воздействие. Я отказался от своего решения отойти от общественных дел и, в заслугу учителя, удостоился продолжать эту деятельность в течение еще тридцати трех лет.

Историю, подобную этой, я слышал из уст большого мудреца Торы, р. X. Камила, главы ешивы в г. Офаким. Наш учитель попросил одного из аврехим (женатых учащихся) пойти и позаботиться об одной больной женщине. Тот ответил, что должен сначала прочесть молитву минха, поскольку у него в этот день йорцайт. Сказал ему наш учитель: «Дела милосердия тоже служат возвышению души» (родителей совершающего их).

«Она согласна от всего сердца?»

Перед моей первой поездкой за границу по делам организации «Цеирей Агудат Исраэль» в месяце мархешван 5709 (осенью 1948) г. я зашел к нашему учителю и спросил его, действительно ли я должен ехать. Он спросил, каковы причины того, что я не могу ехать. Я объяснил ему, что время сейчас военное (шла Война за независимость), и существует опасность потерять связь с семьей. Другое препятствие — плохое состояние здоровья.

Наш учитель ответил мне так: «Общественные нужды перевешивают опасность, угрожающую частному лицу; что же касается твоего здоровья, — я буду молиться за твое благополучие, и ты будешь здоров… Но об одной вещи хочу у тебя спросить: уверен ли ты, что твоя жена согласна на эту поездку от всего сердца?» Он повторил эти слова и подчеркнул: «От всего сердца!»

Наш учитель знал, что моя жена согласна на мою поездку; ведь если бы она не была согласна, я бы указал на это как на причину невозможности ехать. Однако он хотел узнать, согласна ли она от всего сердца, ибо если это не так, то нет никакой возможности разрешить поездку, даже если речь идет о нуждах общества.

Из этого мы можем научиться очень многому. Ради общества че-ювек обязан подвергать себя опасности; в том, что связано со здоровьем, мы должны полагаться на то, что молитва поможет, — однако возможность того, что будут, даже в самой малой степени, задеты чувства жены, перевешивает все остальное.

«У меня нет права затруднять…»

Несмотря на то, что наш учитель возложил на меня бремя общественных обязанностей, он не хотел утруждать меня сверх меры, как это видно из нижеследующей истории, о которой мне рассказала сестра нашего учителя, рабанит Каневски, мир ей.

Как рассказывается далее (в седьмой главе), наш учитель предпринял при моем участии различные шаги для того, чтобы добиться амнистии для двух братьев, которые были обвинены в непредумышленном убийстве. Сестра его, рабанит (Каневски), видела, что это отнимает у него много времени: мать этих братьев то и дело заходила к нему, чтобы выяснить, как продвигается дело, и он всякий раз говорил ей: «я спрошу у того, кто занимается этим делом, а ты приходи завтра за ответом». Он никоим образом не хотел открыть ей, кто же тот человек, который занимается этим. Рабанит спросила его: «Почему ты должен быть посредником? Пошли ее к тому, кто этим занимается, и он будет извещать ее о положении дел!»

Но наш учитель ответил ей, что ему нельзя поступать подобным образом. Ведь женщина эта, — мать, озабоченная судьбой своих сыновей, — причиняет очень много беспокойства. «Я, — объяснил он сестре, — обязан терпеть из-за нее, но у меня нет права причи- …