Иудаизм онлайн - Еврейские книги * Еврейские праздники * Еврейская история

Путешествие в поисках истины

Раздел: Философия

Автор:
Переводчик:
ISBN: 978-1448612307
Издатель:
Год издания: 2010

Эта книга на темы современной религиозной философии иудаизма.  Я пришла к еврейской Традиции в зрелом возрасте из светской жизни. Знакомство с миром духовных ценностей традиции наполнило мою жизнь глубоким смыслом, помогло открыть второе дыхание. Книга – результат многолетнего постижения мудрости Традиции.

 За последние столетия мир изменился до неузнаваемости и в современной сложной действительности естественно задумываться об ответах, которые может дать еврейская религиозная традиция на вызов современности.

Эта книга – моя скромная попытка показать, что универсальные ценности традиции не только современны, но и приобретают в наше время еще большее значение. И особенностью еврейской истории сегодня является необходимость объяснять универсальность этих ценностей на уровне, соответствующем общекультурному уровню многих современных людей.

Моей целью было заинтересовать читателя глубиной, красотой, цельностью еврейской религиозной мысли,

Поэтому некоторые сложные темы современной еврейской религиозной философии раскрываются в книге на фоне определенного сюжета, в ходе дружеских бесед действующих лиц с современным широко образованным, и в то же время глубоко религиозным человеком.

 

 

Содержание 

Предисловие            

Глава I. Дух в буддистском монастыре   

Глава II. Первое знакомство 

Глава III. Странная идея Артура       

Глава IV. Как это у вас совмещается?                

Глава V. Натан все-таки берется развеять сомнения Джеральда

Глава VI. Кто же прав?..       

Глава VII. Можно и о Блаватской        

Глава VIII. Мистики видят дальше философов?..      

Глава IX. О пророчестве праведника Даниэля       

Глава X. Утверждать не берусь, но все-таки           

Глава XI. Такая разная природа чуда…         

 

Глава XII. Разобраться в самом себе         

 

Фрагмент из книги: 

Глава I

 

 

«Выше гор могут быть только горы,

На которых еще не бывал…»

 

В. Высоцкий (всероссийский поэт)

 

 

Дух в буддистском монастыре

 

Илья Грин – невысокий, худощавый человек, лет за тридцать – привычно провел рукой по начинающим седеть волосам, усмехнулся каким-то своим мыслям и обратился к присутствующим в комнате:

– Ну что ж, друзья, в путь. Вроде бы, все продумано. Шамбала зовет нас, – загадочная тайна Тибета; зовет к себе духовность его обитателей. Мы отправляемся маршрутом всех мистиков или просто сумасшедших, с точки зрения благополучных обывателей.

– Да, откликнулся Джеральд Чейз, – совсем еще молодой, рослый, голубоглазый, задумчиво смотревший до этого в окно с высоты 10-го этажа на засыпающий ночной Нью-Йорк. – В общем, все продумано, а вот как будет с деталями? Если китайская охранка и считает всех белых, проникающих в Тибет со стороны Непала ненормальными, то под эту категорию мы подходим больше других. Наше решение проникнуть из Непала в Тибет пешком, ближе к несезону, когда почти нет туристов, и китайское Бюро общественной безопасности менее бдительно, – чревато… Ведь мы будем хоть и запоздалыми, но все же обыкновенными «дикими» туристами. И, к тому же, проделать пешком путь из Непала в Тибет и обратно через обледенелые гималайские перевалы на высоте шесть тысяч метров, – это, действительно, маршрут для сумасшедших. А если бы мы и захотели на обратном пути воспользоваться авиарейсом, то не будем забывать, что, примерно с декабря по февраль, Тибет почти отрезан от остального мира, – авиасообщение прерывается. Да мы бы и не смогли им воспользоваться: как бы мы объяснили свое появление в этих краях без допуска местного Бюро общественной безопасности. В общем, нам предстоит самая «малость» – добраться туда и вовремя выбраться оттуда.

– Ну что ты за человек, – сверкнул черными, как уголь, глазами, третий из присутствующих в комнате – Артур Кларк – крепкий, коренастый, с наголо обритой головой. – Сам же предложил такой вариант. Все продумано, все будет «О'кей». – Артур воздел руки кверху. – Боже или Будда! Благослови всех ищущих истину бескорыстно!

– Итак, – подвел итог Илья, – нас трое, и мы ко всему готовы. В путь… В страну снегов, страну религии, на самую Крышу Мира за духовным бальзамом для наших мятущихся душ.

 

И вот уже под крылом самолета Гималаи. Величественные горные хребты, столица Непала – Катманду. Благополучно приземлились и, словно погрузились в сонный, застывший в своей первозданности мир: азиатская пыль, тишина, коровы, молчаливые собаки, храмы, звон ритуальных колокольчиков. На каждом углу продается марихуана, и курят ее все: нищие, старухи, мальчишки, полицейские. Возле храмов ее курят из огромных трубок бродячие йоги. Непальцы при встрече кротко улыбаются. А ночью сюрреалистичный Катманду мирно спит под неизвестными огромными созвездиями…

В узкой комнате захудалой гостиницы темпераментный Артур метался из угла в угол, оживленно жестикулируя.

– Бедность-то какая! И ничего, сидят себе умиротворенно у своих лачуг. Чего в этом больше? Буддийской отрешенности, или это сами Гималаи с их величием и безмолвием создают такой душевный настрой, что все суетное теряет здесь свое значение? А может, это марихуана действует: погружает в мир грез? Но, какой бы ни была причина, очевидно, что прогресс большого мира здешних аборигенов не очень интересует; чем, вероятно, и привлекает этот затерянный в горах сонный мир продвинутых с Запада, уставших от технической цивилизации и пытающихся понять, в чем его тайна.

Глядя на возбужденного Артура, Джеральд не по возрасту снисходительно улыбнулся: «Я тут разговаривал с двумя такими продвинутыми. Часть из них так и застревает в Катманду, не добравшись до главной духовной Мекки – Тибета. Не застрять бы и нам. Проводники, яки, снаряжение – все это очень дорого. Ну, и немалый риск…».

– Есть и еще проблема, – озабоченно сказал Илья, – мы ее не вполне учли. Как мне удалось здесь узнать, оказывается, и в несезон китайское Бюро общественной безопасности теперь не дремлет, навязчиво опекает тех, кто пытается проникнуть в Тибет со стороны Непала: все дороги напичканы контрольными постами. Здесь это «недремлющее око» называют БОБом. На малейшее отклонение от разрешенной трассы требуется специальный допуск. Так что скучать нам, добираясь до главного города Тибета – Лхасы – не придется. Но ничего. Будем прорываться, хотя на это, очевидно, уйдет больше времени, чем мы рассчитывали.

Непало-китайскую границу по горной «нейтральной» дороге одолевали с трудом. Когда остались позади зеленые отроги Непальских Гималаев, друзья на мгновение застыли в тревожном молчании. Тибетское нагорье лежало перед ними неприветливое, пустынное…

Чтобы получить разрешение продвигаться до Лхасы, пришлось на первом контрольно-пропускном пункте обозначить себя учеными, интересующимися древней религией Тибета. Но прозвучало это неубедительно, так как у них не было соответствующих сопроводительных документов. Кое-как помогла взятка. Артур бодро прокомментировал эту существенную финансовую потерю: «Зато теперь у нас есть допуск. Теперь мы здесь, как бы, на законном основании, и сможем возвращаться в Непал на обратном пути авиарейсом».

– Ага, – проворчал Джеральд, – если только на следующих контрольных постах нас не разорят окончательно.

Опасения Джеральда чуть было не оправдались. Уже на трассе проводники вдруг свернули с тропы и завезли их в какое-то селение. Объяснили: «Здесь местный БОБ. Китайцы узнали, что в этом районе появились иностранцы и хотят вас видеть».

Артур удивлялся: «Как это БОБ смог узнать о нас? Ведь вокруг никаких признаков цивилизованной жизни. Не иначе как начинает действовать тибетская магия, хоть и в китайском варианте».

Занимались ими в этом местном БОБе долго, до одурения. Даже проверили и переписали все документы у проводников, даже приметы яков переписали. И снова дорога: пыль, холод, нехватка кислорода…

Лхаса встретила их палящим низким солнцем, молитвенными флажками, которые тибетцы вывешивают на все заборы и карнизы; велосипедистами в марлевых повязках от желто-коричневой пыли.

В сложившееся у них представление о заветном городе основательницы Теософского Общества мадам Блаватской не очень вписывались слишком очевидные приметы китайской оккупации: плакаты примитивной пропаганды, серые бараки, в которых живут рабочие, пригнанные на освоение Тибета; развалы ширпотреба, бары с тайваньским рэпом, сменившие тихие тибетские чайные. Друзья бродили по городу, не было заметно особых примет сопротивления тибетцев этому китайскому нашествию. «Похоже, что местных жителей вся эта суета колонизаторов не очень волнует, что они выше ее, – заметил Илья. – По-прежнему предпочитают бормотать свои заклинания, озабочены лишь очередным хорошим перевоплощением. А ведь здесь, в горах, все условия для партизанской войны, и можно было бы устроить китайцам тибетский Афганистан. Но здесь иное мироощущение…».

Пока осматривались, Артур напросился в гости в один из домиков аборигенов. Хозяева угостили их молочным пивом. Сами, прежде чем выпить пиалу, выполнили ритуал: три раза выплеснули из нее – Будде, учению, монашеской общине.

Вечером обосновались в холодной комнате гостиницы. Илья кое-как устроился на неудобной кровати, обвел взглядом убогую обстановку, набросил на ноги свою теплую куртку.

– Ну вот, – сказал он, – так все и должно быть. Наша мечта стал реальностью. Тибет – это, действительно нечто особое: отрешенность от внешнего мира, мистическая тайна… Здесь даже медитация не требует особых усилий, я уже пробовал: на миг сосредоточился и, неощутимо в какой именно момент, словно растворяешься, сливаешься с торжественным молчанием гор. И ведь где-то совсем близко, если верить госпоже Блаватской, среди самых высоких вершин, находится счастливая страна Шамбала, где, как она уверяла, живут бессмертные учителя человечества, владеющие абсолютным знанием. Так что, – усмехнулся он, – считайте, что мы почти у цели. Почти… Но страна эта, вроде бы, окружена незримым барьером и  недоступна людям, хотя европейские путешественники и пытались собирать о ней информацию по крупицам в здешних монастырях. Были экспедиции, тщетно старавшиеся отыскать эту Шамбалу. В конце 30-х годов, при нацистах в Германии, в Тибет была отправлена специальная экспедиция СС, окутанная покровом тайны. У этой экспедиции, помимо конкретных планов установления надежного радиомоста между Берлином и Токио, была еще и другая цель – эзотерическая. К Тибету, к Шамбале был особый интерес у Гиммлера, Гитлера и других нацистских вождей, входивших в эзотерическое общество «Туле». Но найти загадочную страну и установить с ней связь этой экспедиции так и не удалось. – Илья поежился от холода, пошутил, – может, нам повезет. Почему бы и нет, раз уж мы сюда добрались. Шамбала, впрочем, может быть, и действительно существует, но как бы в ином измерении, открывающемся в определенном состоянии сознания. Но, – Илья задумался на минуту, – мне иногда начинает казаться, что любую нищую деревню тибетцев с ее умиротворенными обитателями, можно считать Шамбалой. Почему эта страна должна быть обязательно богатой, со сказочными дворцами, как гласит легенда? Богатство в мире с самим собой, а именно это у здешних аборигенов и есть. Они и учат нас, паломников из большого мира, такой простой истине, забытой в нем. Чем не учителя человечества, владеющие абсолютным знанием?

– Ты идеализируешь тибетцев, – нехотя откликнулся из своего угла Джеральд. Их нищета и антисанитария малопривлекательны, к тому же, за душевным покоем в Гималаи всем не убежать. Хотел бы я знать, в чем все-таки выход?..

Он вытащил блокнот, собираясь что-то записать, но вдруг передумал, посмотрел в сторону Артура и, незаметно для него, подмигнув Илье, добавил. – Я бы не исключил возможности, что когда материальные блага нашей цивилизации достигнут этих благословенных мест, столь привлекательных для продвинутых с Запада, то тогда духовность тибетцев может изрядно потускнеть. В настоящем для них, возможно, просто отсутствует соблазн и в наличии лишь вековая привычка довольствоваться скудной жизнью.

– Ну что ты за человек, Джеральд, – неизбежно взорвался Артур, поддавшись на провокацию. – А что ты тогда скажешь о паломниках, которые встречались нам в пути? Ты думаешь, им так уж нужна комфортная, сытая жизнь? Нет, им надо добираться до какой-нибудь своей дальней святыни буквально ценой жизни. Двигаются со скоростью черепахи, без снаряжения, отрешенные от всего, простираясь по суровым горным дорогам своими телами; иногда, в полном смысле, простираясь по земле, предварительно касаясь сложенными ладонями макушки на голове, горла и солнечного сплетения, чтобы очистить мысли, речь и действия. Как они выдерживают? Только глубочайшей верой, заменяющей и хлеб насущный, и топливо, и пенициллин. Это тебе, что, игрушки? Ты думаешь, им так уж нужны наши блага цивилизации?

– Да, хватит вам, – примирительно сказал Илья, все еще сражаясь со своей курткой, которой никак не хватало, чтобы укрыться ею полностью. – Мы ведь тоже паломники, только еще не определились окончательно, где именно наше самое святое место, то есть конечный пункт. Можно остаться в Лхасе. Здесь вроде есть все, к чему мы стремились: горы, покой, кажущаяся загадочной духовность тибетцев. Можно, в доступной нам мере, пытаться вживаться в этот особый мир, хоть немного приобщиться к нему, наблюдать, думать… В общем, мы можем со спокойной совестью остаться здесь. Но, – вздохнул он, – мне кажется, что когда мы вернемся с Тибета, останется сожаление, что можно было бы узнать о местном буддизме и больше. Я имею в виду, что нашей конечной целью мог бы быть какой-нибудь высокогорный монастырь. Вот там уж, наверное, можно было бы действительно прочувствовать что такое тибетский буддизм. Правда, большинство монастырей китайцы позакрывали. И вообще, вряд ли нас так уж легко пропустят в какой-либо из оставшихся, но попытаться можно. Если удастся получить такое разрешение, то, по-моему, грех будет им не воспользоваться. Попросим приютить нас в монастыре, будем выполнять общие работы, поживем, сколько получится. Нырнем, так сказать, в самую глубину затерянного мира с его ритуалами и магией. Это, конечно, может удлинить срок нашего пребывания в Тибете, а время здесь не проходит быстро, а словно тает… Так что думайте.

Джеральд в сомнении покачал головой. – «На это даже мало кто из «сумасшедших» продвинутых решается. Но, раз уж мы такие любознательные… Может, попытаться? Как ты, Артур?»

Артур забегал по комнате, зачем-то потрогал свою рюкзак, выглянул в окно. Потом быстро сказал: «А что ты спрашиваешь? Я что – не родной, что ли?»

Разрешение на посещение одного из монастырей все-таки удалось получить. Опять наняли проводников и пошли еще выше в горы. Лхаса оставалась позади… Глядя на маленькую группу наивных энтузиастов, проводники посмеивались между собой. За время подъема друзья очень даже основательно прочувствовали – почему. А заодно поняли кое-что и в характере горцев, для которых трудности таких переходов – обычное дело: хотя приходится страдать одновременно и от обморожения, и от солнечного удара; от обезвоживания организма и промокших ног. Поэтому на проводников не обижались, двигались без резких движений и в молчании, чтобы сэкономить дыхание и силы…

Пока добирались до монастыря, солнце уже скрылось за далекими вершинами и сразу на путников навалился арктический холод. Повсюду слышался треск и скрежет – это остывали скалы. Ветер, тоже поднимаясь вверх, отражался от склонов гор, врывался в расщелины, и уже на самой большой высоте вдруг проявлялся с воем. Пугающие в темноте звуки заставляли ускорять шаг. Еще одно, самое последнее усилие, и вот уже на фоне пустынных скал под низкими звездами, вырисовался силуэт монастыря. Измученным друзьям он показался неприступным горным бастионом. Внезапно шум ветра перекрыли звуки трубы: они возвещали, что в монастыре день закончен.

Появление друзей, когда они от усталости, буквально, рухнули на пол, вовсе не обрадовало настоятеля монастыря. Ему не нужны были лишние проблемы вообще, а тем более, иметь дело с китайским БОБом. Он долго ворчал, рассматривая разрешение, но, в конце концов, смилостивился.

Наутро раньше всех проснулся Джеральд. И первое, что он увидел, выглянув в дверь наружу, привело его в такое изумление, что обычно невозмутимый, он протер глаза, закрыл и открыл их, опасаясь, что у него галлюцинация от перенапряжения во время вчерашнего подъема. Но нет – ничего не изменилось: по противоположной стороне кривой улочки монастыря привычно неторопливо шел человек в черной одежде, при черной шляпе и с роскошной черной бородой. Весь облик этого человека был настолько неожидан, неуместен в высокогорном тибетском монастыре, что Джеральд всерьез испугался, все ли у него самого в порядке с головой. Опасаясь тревожить эмоционального Артура, он стал теребить Илью: «Скорей проснись, выгляни на улицу, этого просто не может быть».

– Что ты там увидел? – Илья сладко зевнул, потянулся и выглянул. Джеральд не спускал с него глаз. Лицо у Ильи вытянулось, брови подпрыгнули кверху. – Это что, дух религиозного еврея? – Илья помотал головой, пробормотал: чертовщина, магия здешних колдунов… Но ведь не реальный же это человек, – обернулся он к Джеральду. – Иначе, что он тут делает?

Оба уставились друг на друга вытаращенными глазами и вдруг расхохотались неудержимо, истерично. Задыхаясь от смеха, Илья еле выговорил: «Ну прямо, как в анекдоте – евреи, евреи, кругом одни евреи. А их и всего-то в мире вроде бы меньше 0,3 процента».

От их хохота проснулся Артур: «Что? Где?» – спросил он спросонья, ничего не понимая. Потом немного очухался, уставился на них и постучал себе пальцем по лбу. – Свихнулись!

– Тут можно свихнуться, – подтвердил Илья. – Выгляни на улицу, сам увидишь.

Артур подошел к двери, открыл ее, но не увидел ничего, кроме пустой каменной улочки. Он повернулся к друзьям, уже по-настоящему озабоченный: «Что это с вами, в самом деле? Что вы там увидели?»

Илья переглянулся с Джеральдом, сказал не очень уверенно: «дух религиозного еврея, с бородой и в шляпе».

«Никого там нет, – твердо сказал Артур и даже для убедительности распахнул дверь настежь. – Вам привиделось спросонья. Откуда здесь возьмется кто-нибудь, кроме обритых монахов в желтой одежде. Посмотрите еще раз сами».

Они посмотрели: улица была пуста…

Изнутри монастырь оказался похожим на обыкновенный азиатский аул, угнездившийся на склоне горы: домики с плоскими крышами, узкие улочки. Если бы не холод, не панорама самых высоких в мире гор, обрамленных снежными шапками, можно было бы забыть, что находишься в Гималаях. Но вот уже солнце, вынырнув откуда-то из-за снежных шапок, приласкало этот суровый мир своей обманчивой лаской; и под его первыми лучами жизнь в монастыре обновилась, начала входить в свою обычную колею. Приветствуя восход солнца, высыпали на крыши мальчики – ученики монахов, и стали дуть в большую морскую раковину. Друзья с удовольствием присоединились к ним, а затем и ко всему, чем была наполнена жизнь монастыря: крутили молитвенные барабаны, слушали очередной урок по буддизму, разучивали мантры – священные заклинания… Первый день их жизни здесь получился насыщенным до отказа. О духе, который привиделся им с раннего утра, как-то и не вспомнилось.

Следующий день принес новые впечатления: из дальнего селения пришли гонцы с известием о смерти одного из жителей. Как объяснил им один дружелюбный монах, смерть – главное событие в жизни любой самой глухой деревни. И, как бы далеко от монастыря это селение ни было, ламы тотчас отправляются туда, выполняют необходимый обряд, чтобы благополучно провести умершего через переходное состояние духа к очередному лучшему перерождению; а в идеальном случае, провести его к состоянию невозвращения в этот мир. Считается, что определенные меры предосторожности могут облегчить человеку его посмертный путь.

Друзья упросили взять их с собой, чтобы посмотреть весь обряд. Жители селения, никогда раньше не видавшие иностранцев, таращились на них с молчаливым любопытством.

Обряд начался… «Слушай нас внимательно, – читал лама над усопшим текст из «Книги Мертвых», – и ты проследуешь дорогой, которая проведет тебя через страну Мертвых к Высшей Реальности…».

Артур наклонился к Илье, шепнул: «Это же телепатический контакт с сознанием умершего». – «Тише, – так же шепотом ответил Илья, эмоции после…».

Когда возвращались в монастырь дорогой долгой и утомительной, Артур все не мог уняться:

– Я читал где-то, что реаниматоры в наше время, в случаях «воскресения» пациентов после клинической смерти удивляются, насколько свидетельства этих пациентов о том, что они чувствовали во время клинической смерти, соответствуют тому, о чем говорится в «Книге Мертвых». Выходит, что древние, посвященные, разумеется, владели знаниями о таинственных свойствах сознания, а в наше время ученые  только наталкиваются на такие знания в процессе аналитических размышлений и экспериментов. 

– В буддизме считается, что «Книга Мертвых», – кивнул Джеральд, – это ряд зашифрованных инструкций, обращенных к сознанию умершего, в том числе, и такого, который хочет «преодолеть смерть», превратив ее в акт освобождения. Зашифрованы же эти знания были потому, что в руках непосвященных людей они были бы и неуместны, и опасны.

«Ну ладно», – Артур махнул рукой и сменил тему. Он стал осторожно подступать к тому же дружелюбному монаху с вопросами, которые так волнуют воображение европейцев и американцев, когда они оказываются в Тибете: об оккультной силе в Тибетской магии, о возможности левитации и даже о возможности некоторых посвященных лам растапливать снег исключительно силой своей мысли…

Монах вежливо улыбался, цокал языком, кивал головой: мол, все возможно для лам высшего посвящения. Забыв об осторожности, Артур спросил, можно ли хоть что-нибудь необычное увидеть в этом монастыре. Монах посмотрел на него удивленно, вошел в какое-то отрешенное состояние, и, словно, отключился от общения. Так и прошли весь остальной путь…

Жизнь в монастыре проходила в размеренном ритме: ранний подъем, молитва, медитация, занятия по буддизму, логике, по тибетской медицине… В свободное от духовной практики время друзья вместе со всеми выходили работать в монастырском хозяйстве. На третий день, когда они проходили мимо маленького домика, одиноко стоявшего в стороне от других, Джеральд застыл, как вкопанный: «Смотри, толкнул он в бок Илью, – наш дух религиозного еврея». «Дух», между тем, старательно подметал перед домиком и, казалось, был полностью погружен в это занятие. Джеральд толкнул в бок Артура: «Смотри сам, ты же нам тогда не поверил». Артур взглянул, помотал головой: «Не может быть!» Но видение было абсолютно реальным. Все трое переглянулись и молча пошли дальше.

«Кто это? – интересовались они во время общей трапезы у соседей за столом, – этот человек в черной одежде и с бородой, который живет здесь в монастыре?»

«О, – с почтением отозвались монахи, – это Натан Коган из Америки, очень ученый человек. Его сам настоятель монастыря приглашает иногда для бесед». Пораженные таким ответом, друзья не нашлись расспросить о нем подробнее.

– Вот так так, – вздохнул Артур, когда они вернулись к себе. – Это уже совсем неожиданная для нас загадка Тибета. Хорошенькое совмещение: буддизм и иудаизм. Похоже, мы здесь не соскучимся. А что если, – он вопросительно посмотрел на друзей, – что если попытаться познакомиться с ним?

– Не уверен, что ему это надо, – ухмыльнулся Джеральд. – Не похоже, чтобы он очень интересовался окружающими: «вещь в себе».

– Можно попробовать, – отозвался Илья, – пригласим его под каким-то предлогом.

– Ну, ну, давайте пригласим, – покачал головой Джеральд, – чтобы еще раз в жизни услышать, что иудаизм – единственная истинная религия. Для этого, конечно, надо было забираться на Гималаи.

– Кончай, Джеральд, – остановил его Илья. – Встретить здесь американца, да еще в таком варианте… Познакомиться было бы неплохо. Если, конечно, он согласится.