средний формат

Фрагмент из книги:

1. В отличие от вавилонского закона (Хамурани), в котором в случае воровства наказание зависит от статуса того, у кого украли, по Торе все равны

21:37 ЕСЛИ УКРАДЕТ КТО-НИБУДЬ БЫКА ИЛИ ОВЦУ И ЗАРЕЖЕТ ИЛИ ПРОДАСТ, ТО СТОИМОСТЬ ПЯТИ БЫКОВ ДОЛЖЕН ОН ЗАПЛАТИТЬ ЗА БЫКА И СТОИМОСТЬ ЧЕТЫРЕХ ОВЕЦ ЗА ОВЦУ.
В любом человеческом сообществе воровство запрещено. По мнению Рамбана запрет воровать включен в одну из семи заповедей сынов Ноаха – "суды":

По моему мнению, повеление о "судах", включенное в число семи заповедей сынов Ноаха, не обязывает только лишь учреждать повсеместно судебные органы. Бог обязал человечество вершить правосудие там, где имеют место воровство, жульничество, притеснение, задержка оплаты, причинение ущербов и нанесение увечий… (Комментарий к Брейшит 34:13)
В последнем столетии в результате археологических раскопок было установлено, что запрет воровства содержался уже в древнейших сводах законов – вавилонском и хеттском. Однако меры наказания в них существенно отличались от определяемых Торой. В законах царя Хаммурапи, в соответствии с сословной организацией того общества1, наказание варьировалось в зависимости от общественного положения владельца украденной вещи. Если быка похитили из царского дома или храма, мера наказания была одна, если приобрели незаконным образом у раба владельца быка – другая, а если владелец принадлежал к среднему классу – третья. В зависимости от социального статуса владельца вор наказывался выплатой штрафа в десяти- или тридцатикратном размере или смертью; также в тех случаях, когда он был неспособен возместить убыток, его ожидала смертная казнь. Некоторые исследователи подчеркивают следующую характерную особенность Торы: в отличие от вавилонского кодекса она вообще не принимает во внимание статус потерпевшего, будь он имущий или неимущий, царь или священник. (Не говоря уже о том, что смертная казнь для вора в ней предусматривается лишь в случае похищения человека.)

2. Двойная или четверная компенсации в случаях воровства определены по мере тяжести преступления ("Акедат Ицхак", Рамбам)

Тора предписывает различные меры наказания за воровство быка или овцы в зависимости от того, было ли забито и продано животное, или нет. В последнем случае Рамбам сформулировал закон следующим образом (Мишнэ Тора, Законы о воровстве 1:4):

Вор, преступление которого засвидетельствовано очевидцами, подходящими для дачи показаний, возмещает потерпевшему убыток в двукратном размере. Если он украл один динар – выплачивает два; украл осла, одежду или верблюда – возмещает убыток в двукратном размере. Таким образом, он терпит ущерб в той же мере, в которой хотел причинить ущерб другому.
Итак, Рамбам указал причину, согласно которой похититель обязан выплатить владельцу двукратную стоимость. В том же ключе, но более подробным образом, высказывается автор "Акедат Ицхак":

Этим и отличается вор от нанесшего ущерб2. Если сам владелец не намеревался причинять убыток или наносить увечье, но его бык или вырытая яма послужили тому причиной, с него будет достаточно взыскать половину или полную стоимость за нанесенный ущерб. Однако с вором, замыслившим в сердце своем нанести прямой ущерб другому, следует поступить в соответствии с его замыслом: он должен понести убыток в таком же размере, то есть заплатить владельцу двукратную стоимость3.
Все это относится к тем случаям, когда украденное животное находится во владении преступника, и тот его не забил и не продал. Если же убой и продажа уже были совершены, похититель возмещает ущерб в четырех- или пятикратном размере, как об этом сказано в стихе, вынесенном нами в подзаголовок статьи.

Некоторых комментаторов удивляет порядок законов во фрагменте. Казалось бы, законы о возмещении убытков за воровство в двукратном размере должны предшествовать законам о выплате в четырех- и пятикратном размере! По мнению Бенно Яакова в большинстве кодексов сначала приводятся наиболее строгие законы. И подобно тому, как законы об убийстве предваряют законы о нанесении ущерба (см. Шмот 21:12-14; 21:18-23), также законы о краже с более тяжкими последствиями (животное более не существует) предшествуют законам о краже с последствиями менее тяжкими (животное существует и может быть возвращено владельцу).

Другие считают, что Тора в первую очередь сообщает о законах, касающихся наиболее распространенных случаев. И поскольку совершивший кражу чаще всего заинтересован замести следы своего преступления, он старается поскорее забить животное на мясо или продать его. Однако случаи, когда вор осмелился бы оставить украденное животное в своем загоне или вывести его в поле для работы – среди бела дня, на глазах у соседей – встречаются довольно редко.

3. Причины двукратного или четырёхкратного возмещения в том, что есть больший ущерб для потерпевшего (Тора Тмима, Абарбанель)

Устанавливаемый Торой размер для возмещения убытков вызывает два вопроса. Почему наказание за кражу животного с его последующим убоем и продажей гораздо суровее, чем наказание, которое ожидает похитителя, в случае если он еще не успел этого сделать? И почему наказание за украденного быка строже, чем за овцу? Комментаторы Писания, как древние, так и современные, предлагают нам множество разнообразных ответов на оба вопроса4 Некоторые объединяют их в один, однако мы будем последовательными и рассмотрим их по отдельности. Начнем с первого.

Поскольку в дело вовлечены три стороны – похититель, владелец украденного животного и судья – различные комментаторы объясняют строгость наказания с этих трех точек зрения.

Один из современных исследователей – Даубе (см. прим. 4) – отмечает, что убой или продажа украденного животного "объективно" свидетельствуют о составе преступления. Каким образом? До тех пор, пока животное не умерщвлено и не продано, вор может утверждать, что оно, отбившись, примкнуло к его стаду, а он собирался вернуть его владельцу. Но если животное было забито или продано, то тем самым факт воровства становится бесспорным.

Убой и продажа "объективно" свидетельствуют о том, что именно ради этого было совершено воровство.

Однако разве это объясняет, почему за воровство в одном случае достаточно выплатить лишь двукратную стоимость, а в случае с убоем и продажей – четырех- или пятикратную? Многие комментаторы, отыскивая причину этому устрожению, становятся на позиции потерпевшего: наказание строже там, где ему причинен больший убыток.

Автор комментария "Тора тмима" в своих доводах ссылается на фрагмент из "Мехильты":

"…Зачем ты нас вывел из Египта, чтобы уморить меня, и детей моих, и скот мой жаждой?!" (Шмот 17:3). В этом стихе скот упомянут наряду с людьми. Отсюда учим: животное помогает человеку выжить! Ведь идущий по дороге без скота очень страдает.
Положение "животное помогает человеку выжить" используется для объяснения более сурового наказания в случаях убоя и продажи, когда владелец теряет возможность вернуть его обратно. Вот соответствующая цитата из "Тора тмима":

Люди для работы и использования в хозяйстве выращивают коров, овец и коз. Поэтому, если они украдены, владелец терпит гораздо больший убыток, чем в случае хищения у него других вещей5. Но если вор не забил и не продал животное, он может, по крайней мере, вернуть его владельцу, и весь убыток, который тот понесет, окажется временным. В таких случаях вор возмещает полную стоимость и выплачивает такую же сумму в качестве штрафа. Но если животное было забито или продано, дело обстоит иначе – он причиняет владельцу безусловный ущерб и по закону должен заплатить гораздо больший штраф.
Абраванель, обосновывая бульшую меру наказания в случае убоя и продажи, также принимает точку зрения потерпевшего. Но при этом он делает акцент не на тяжести причиненного владельцу ущерба, а на необходимости полностью его исправить:

И, возможно, буквальный смысл Писания состоит в том, что всегда возмещением должна быть двукратная плата, ибо это поистине справедливо… Однако Писание учитывает, что стоимость самца (как крупного, так и мелкого рогатого скота) превышает стоимость самки. Поэтому если украденное животное обнаружено целым и невредимым, вор возмещает его двойную стоимость, ведь эта стоимость известна. Но если украденное животное было забито или продано, вор может утверждать, что оно было меньше или слабее, и что не следует завышать его реальную стоимость. Поэтому Тора четко устанавливает размер штрафа: за одного украденного и забитого или проданного быка вор выплачивает сумму, равную стоимости пяти коров. Выходит, что по закону за одного украденного быка он обязан выплатить сумму, равную стоимости пяти коров, т.е. не больше стоимости двух быков, которую он должен заплатить по закону. Подобным же образом, согласно закону, за одного украденного барана он обязан выплатить стоимость двух баранов. Поэтому в случае убоя или продажи он выплачивает сумму, равную стоимости четырех овец, что не превышает стоимости двух баранов. За барана платят меньше, поскольку это менее серьезное преступление.
Но большинство комментаторов, среди которых и мудрецы Талмуда, рассматривали вопрос с точки зрения похитителя и считали, что более суровая мера наказания – четырех- и пятикратная выплата – обусловлена особым характером совершенного им преступления: кража с последующим убоем и продажей животного.

3а. Причины многократной компенсации в рецидивизме ("Акедат Ицхак", Рамбам)

Рабби Акива замечает (Тосефта, Бава кама 7):

Почему забивший и продавший животное возмещает убыток в четырех- или пятикратном размере? Потому что он закоснел в своем грехе.
Суровость наказания в случаях, если животное было забито или продано, обуславливается тем фактом, что похититель совершил не одно, а несколько преступлений6. Автор комментария "Акедат Ицхак" тщательно разрабатывает эту точку зрения, подкрепляя ее ссылками на Танах:

Такого похитителя следует наказывать за несколько содеянных им преступлений. Он не только совершил воровство: каждое из его последующих действий является отягчающим обстоятельством, и поэтому ему вменяется в вину несколько преступлений.
Наглядным тому примером является наказание Ахана: "Согрешил Израиль, да и преступили они завет Мой, который Я завещал им; и взяли из заклятого, и украли, а [затем] отрицали и положили между своими вещами" (Йеhошуа 7:11). Но ведь была совершена только одна кража, и был лишь один вор – Ахан. Почему Бог перечисляет несколько действий?

Но текст указывает на то, что было совершено несколько преступлений. И чтобы это стало для всех очевидным, Йеhошуа сказал Ахану: "…Сын мой, воздай славу Господу, Богу Израиля, откройся пред Ним и поведай мне, что ты совершил, ничего не скрывая" (там же 7:19). Он хотел, чтобы и Ахан осознал, что все слова Господа, свидетельствующие о Его явном неодобрении свершившегося, были произнесены Им не напрасно. И Ахан осознал это, что подтверждает сказанное им: "…Истинно, согрешил Я пред Господом, Богом Израиля, и сделал то-то и то-то" (там же 7:20). Иными словами: все, что сказано Господом – чистая правда. "И заметил я среди добычи отменный шинарский плащ, и двести шекелей серебра, и слиток золота. Я страстно возжелал их и забрал их себе; и вот, спрятано оно в земле, в Шатер собрания моем, и серебро под ним [под плащом]" (там же 7:21). Он сам указал не только на то, что было совершено несколько отдельных актов воровства, но и что каждую вещь он "украл" несколько раз. Первый раз – когда заметил, второй – когда "страстно возжелал", третий – когда "забрал их себе". Четвертый – когда спрятал. Пятый – когда решил сокрыть серебро еще глубже, под плащом. Каждое его действие только усугубляло грех. И для того, чтобы все евреи поняли это, "…послал Йеhошуа людей, и побежали они к шатру, и вот, запрятано все в шатре его, и серебро под ним" (там же 7:22). Итак, ни одно слово не было Господом произнесено всуе!

Вор, совершивший кражу скота, находится в аналогичной ситуации. Поскольку бык, украденный им, цел, он может вернуть его владельцу и заплатить двойную стоимость. Однако, связав его, приготовив для убоя, он "украдет" его второй раз, в тот момент, когда уложит его – в третий раз, а когда зарежет – в четвертый. Учитывается каждое новое действие. Так и в отношении продажи. Ищет покупателя – первое действие, договаривается о цене – второе, отдает ему быка – третье. Три действия при продаже и две выплаты ущерба за воровство – итого пять.

За овцу выплачивается четырехкратная стоимость, поскольку на нее легче найти покупателей, поэтому договор о цене и передача рассматриваются как одно действие. И так же с ее убоем: связывание и укладывание рассматриваются как одно действие, а убой – как второе.7 И это объяснение мне кажется уместным, поскольку оно учитывает характер описываемого нами случая и наглядно демонстрирует справедливость Божьего правосудия.

Рабби Авраам, сын Рамбама, выразил свою мысль более лаконично, не прибегая к арифметическим выкладкам:

Вероятная причина, в силу которой понесенный владельцем ущерб кажется гораздо ощутимей, состоит в том, что после воровства животное безвозвратно исчезает.
По мнению Меири "закоснелость" выражается не суммой различных грехов, а многократным рецидивом одного и того же преступления:

Снова и снова он повторяет один и тот же грех и, будучи не в состоянии от него освободиться, коснеет в нем.