Иудаизм онлайн - Еврейские книги * Еврейские праздники * Еврейская история

Философия Андрэ Неера

Раздел: Философия

Автор: Тартаковская, С.
Переводчик:
ISBN:
Издатель: Амана
Год издания: 1991

 

Этот сборник позволит нам познакомится с проф. Андрэ Неером, одним из наиболее видных представителей философии религиозного экзистенциализма 20-го века. Философская мысль неера соединяет в себе дух современного французского экзистенциализма с древним таинственным духом Танаха и Мидраша.

Фрагмент из книги:

О КНИГЕ КОГЕЛЕТ (ЭККЛЕЗИАСТ) *
Тема судьбы монотонным рефреном звучит в неутомимом повторении слова — гевель. Встречаясь на каждом шагу, оно как бы скандирует весь ход рассуждений Когелета. В каком бы направлении мысль ни развивалась, она в конце концов наталкивается на гевель, и это не просто препятствие, а прямо-таки западня: стоит мысли соприкоснуться с гевель, как она тут же исчезает вместе с ним. Ибо этимологически слово гевель значит "пар, дыхание, дуновение, выдох", то есть все то, что сразу же исчезает, что по природе своей обречено на исчезновение. Слово гевель принято переводить с иврита на другие языки как тщетность, суета. Такой перевод более чем не точен: он привносит оценочную категорию, которой нет в оригинале, привносит возможность выбора, что, в свою очередь, выражает как бы наше превосходство над гевель, наше доминирующее положение относительно него. В самом деле, всякая тщета или суетность рассматриваются как нечто бесполезное, а бесполезное может оставаться и неизведанным: ведь я волен отстранить от себя суетность, избавиться от нее на своем жизненном пути, а то и вовсе не приступать к тщетному действию. Всех этих нюансов нет в слове гевель. Гевель — понятие роковое, захватывающее меня раньше, чем я успеваю это осознать. Но и осознав, я ничего не могу о нем сказать, кроме того, что оно от меня уходит. Так же, как я дышу не в силу волевого акта, а в силу физиологилеской потребности, так и гевель приходит ко мне вне зависимости от моей воли. И так же, как дуновение проносится передо мной и, сливаясь с неосязаемой атмосферой, перестает самостоятельно существовать, так и за гевель я могу следить лишь взглядом и видеть, как он исчезает.

Стало быть, и судьба, о которой складывается представление по ассоциации с гевель, суть провал, поражение. Это путь, о котором только то и известно, что он идет по нисходящей линии и неминуемо где-то должен оборваться. От такой судьбы у нас остается лишь одно реальное ощущение: она приближает нас к небытию. Пронизанная этим ощущением, книга "Когелет" есть монотония поражения.
Но эта же судьба, по сути своей, еще и присуща человеку. Она не похожа на злой дух или навязчивую идею, которые приходят к человеку извне. Это не греческие понятия мойры и необходимости. Судьба — не Бог. Человек несет ее в своем естестве. Она неотделима от его природы, от его статуса человека.

Имманентность судьбы человеческой природе, о которой говорит Когелет, подчеркивается самим выбором слова гевель. Ибо, помимо своего значения "пар, дыхание, дуновение, выдох", которое ассоциируется с исчезновением и, соответственно, с разочарованием, гевель сохраняет для библейского уха еще и другое свое значение. Оно означает не только неодушевленный предмет. Гевель — это еще и человек, поскольку это второй сын Адама, тот самый, которого в переводах первой Книги Моисеевой — Бытие — принято называть Авелем. Когда в Библии говорится "гевель", это может обозначать и предмет, который исчезает, и того человека из библейского сказания, который воплощает в себе это понятие. Насколько мне известно, комментаторы книги "Когелет" этот феномен никогда не отмечали, и, скорее всего, потому, что не обратили на него внимания. Мне же он представляется чрезвычайно важным, ибо он помогает вычленить основной философский смысл книги "Когелет".