Шолом-Алейхем, (1859-1916), еврейский писатель, классик мировой литературы. Писал в основном на идише, но также на иврите и русском языке. Жил в России, с 1914 года — в США.
«Если бы я не стал писателем,я, конечно, был бы актером», — писал Шолом-Алейхем. Недаром роман о блуждающих душах актеров,о трогательной любви, рожденной искусством, стал самым знаменитым произведением автора. Герои романа — дочь бедняка кантора и сын местного
богача, увидев представление бродячего театра, бегут из дома,чтобы посвятить себя сцене.
После многих лет скитаний, ставшие знаменитыми, они встречаются в Америке…
Фрагмент из книги:
В воскресенье на заре — это было в конце лета — жена кантора Лея проснулась раньше всех в доме и вспомнила, что сегодня базарный день. Взглянув в окно и убедившись, что уже окончательно рассвело, она проворчала про себя: «Ой, горе мне!» — наскоро оделась, помыла руки, проглотила на ходу утреннюю молитву и, схватив корзинку, выбежала из дому так стремительно, как будто ее ожидали на базаре Бог весть какие важные дела.
Утро было чудесное. Солнце щедро поливало Голенешти золотом своих лучей. На базаре Лея сразу почувствовала себя, точно рыба в воде. А базар выдался на славу. Молдаване навезли видимо-невидимо молока и масла, овощей и плодов. Папешуи (кукуруза), зеленые огурцы, лук, чеснок и прочая зелень — все продавалось чуть не даром. Лея накупила полную кошелку — всего понемножку. А рыбу Бог послал ей прямо за бесценок. Она и не думала покупать рыбу, но та подвернулась ей под руку. И то сказать, рыба! Одно название! Мелкая рыбешка, плотва, костлявая мелюзга, жуй да плюй. Но зато дешево, так дешево, что и рассказывать совестно: все равно не поверят… Да, счастливый выдался базар для Леи. Вышла с одним-единственным целковым, да еще сдачу домой принесет. А раз так, то можно, пожалуй, разрешить себе роскошь — купить для кантора десяток свежих яиц. «Исроел будет очень доволен — ему хватит на десяток гоголь-моголей. Приближаются ведь праздники, слыханное ли дело! А дочке надо купить конфет. Рейзл любит сладости, особенно конфеты, она у меня отчаянная лакомка, дитятко мое ненаглядное! Эх, кабы можно было еще купить ей новые ботинки — старые вконец изодрались, никуда не годятся!» |
